Чуковский-сын вступил в литературу в бурные 1920-е годы и свой путь сумел отыскать не сразу. Сейчас даже трудно связать воедино Чуковского — создателя книги о великих мореплавателях «Водители фрегатов», автора героического романа «Балтийское небо» и того Чуковского, который вместе с сестрой Лидией бодро переводил романы Эдгара Берроуза о Тарзане. Под конец жизни, говорят, Лидия Корнеевна не любила об этом вспоминать. И без того ясно: чтобы не умереть с голоду, годился и такой способ заработка. Тем более что переиздавать эти переводы они не собирались, да и не стал бы никто их переиздавать (они оказались переизданы уже помимо воли их авторов во времена книжного «бума» 1990-х).
Интересно, что в числе первых оригинальных литературных опытов Николая Чуковского были две детские познавательные фантастические повести — «Танталэна» (1925) и «Приключения профессора Зворыки» (1926), ныне совершенно забытые. «Больше всего его интересовали поиски нового в науке, в жизни, в литературе, — писал Вениамин Александрович Каверин. — Недаром лучшие страницы его многочисленных книг отданы людям, находящимся в движении, в пути. Именно эта сторона его деятельности очень близка детской литературе».
Особую любовь Николай Корнеевич Чуковский, обладавший замечательным даром рассказчика, испытывал к путешествиям и приключениям. По словам Каверина, «сильнее, чем в других его книгах, эта любовь сказалась в книге “Водители фрегатов”. Дополняя и улучшая её, он возвращался к этой книге, в сущности, всю жизнь».
А.Копейкин
Это было на самом деле, всего сорок лет тому назад. В сельскую школу, где-то под Воронежем, вернулась из городской поездки учительница. Вернулась очень довольная, почти счастливая. В маленькой учительской раскладывала на столе всё, что привезла: какие-то методички, наглядные пособия… А потом, как в XIX веке, на картине передвижников, достала что-то небольшое, обёрнутое в чистую полотняную тряпицу, и стала бережно разворачивать. Это оказалась книжка Ярослава Голованова «Этюды об учёных» — единственный экземпляр на весь район. Учительница смутилась посторонних людей (журналистов из Москвы), заулыбалась, скомкала тряпочку:
— Вот, — говорит, — нам досталось на целых три недели!..
Первое издание любимой книжки вышло в 1970 году, и коротких «этюдов» там было всего двадцать девять. Третье (последнее) издание появилось в 1983-м, и рассказов о великих учёных стало уже семьдесят. Не все радовались этой книжке так же, как добрая сельская учительница. Кому-то из критиков не хватало подробности и фундаментальности, кого-то раздражал (40 лет назад) слишком свободный «журнализм», недопустимый в разговорах про Архимеда, Ломоносова, Коперника или Королёва. Но годы прошли, жанр быстрого «разговорного» эссе победил всех на свете, и вот уже один пользователь Интернета предлагает другим пользователям читать Голованова, потому что «он пишет об учёных, как о Живых Людях».
Для того чтобы так писать, были конкретные основания: автор «Этюдов…» сам собирался стать учёным. Выпускник ракетного факультета Московского технического училища им. Баумана успел достаточно близко подойти к настоящей науке, чтобы реально почувствовать её тяготы и восторги. В 1964 году повесть Голованова «Кузнецы грома» заметил сам Сергей Королёв. Причём так сильно заметил, что предложил автору слетать в космос. Это можно было бы считать легендой, если бы не конкретный факт: в 1965 году писатель и журналист действительно прошёл все бесчисленные проверки в Институте медико-биологических проблем (секретно-космическом) и был признан годным для полёта. Но в 1966 году Королёв умер. Все программы были изменены. Однако Голованов не изменил своим приоритетам и всю оставшуюся жизнь продолжал работать ради космоса: в 1982 году вышла его книга для ребят «Дорога на космодром» (путь человечества от Икара до Гагарина), через несколько лет — «Космонавт № 1» и, наконец, фундаментальный труд, который называется «Королёв: факты и мифы».
И.Линкова
Если творчество Юнны Мориц представить как светлый дом под зелёным деревом, то войти в этот дом можно дважды: на высокое крыльцо поднимаются взрослые, а сквозь маленькую расписную дверцу туда-сюда носятся дети.
Эта дверца открыта много лет. И вот фокус: взрослые тоже пытаются туда пробраться. Сочиняют всякие песенки — про резинового ёжика с дырочкой в правом боку или про огромный секрет для маленькой такой компании. А потом целыми десятилетиями как ни в чём не бывало распевают эти мудрые песенки, даже когда рядом нет ни одного ребёнка.
Слово «мудрость» здесь, пожалуй, самое подходящее. Сколько бы ни бушевала поэтическая фантазия, сколько бы ни расцветали слова, раскрывшиеся самым неожиданным образом, всё равно читателю никуда не уйти от глубокого, в сущности, философского смысла, который, как всё настоящее, понятен любому ребёнку:
СОБАКА БЫВАЕТ КУСАЧЕЙ ТОЛЬКО ОТ ЖИЗНИ СОБАЧЬЕЙ.
К счастью, светлый дом детских стихов Юнны Петровны Мориц продолжает прирастать и хорошеть. В 2008, 2010, 2011 и 2012 годах появились новые замечательные сборники с названиями одно забавней другого: «Тумбер-Бумбер», «Лимон Малинович Компресс», «Крыша ехала домой»… Почему же столько лет при любой погоде удаётся большому поэту так надёжно беречь под своим крылом детские радости? Всё очень просто: нужно только раз и навсегда понять, что радость детства — это и есть радость жизни.
|
Папе весело, весело с нами, |
 |
 |
И.Линкова
