Международный Почётный Диплом имени Х.К.Андерсена был вручён Марине Москвиной в 1998 году за сборник «Моя собака любит джаз», однако этой награды вполне могла бы удостоиться и любая другая её книга: «Увеличительное стекло» (1975), «Семь летучих пассажиров» (1987), «Голова профессора Шишкина» (2001), «Не наступите на жука» (2002), «Блохнесское чудовище, или Жизнь и приключения милиционера Караваева» (2002) и так далее. В конце концов, не награды красят человека, а… совсем наоборот.
Что бы ни выходило из-под пера Марины Москвиной, всё, решительно всё каждой своей строкой удивляет, радует и — просветляет. Такая проза — ироничная, лукавая, парадоксальная — как будто специально создана для гурманов; её хочется пробовать на вкус, смаковать и — перечитывать снова и снова, с тем чтобы оценить незамеченную прежде шутку (юмор у Москвиной тонкий, неожиданный — весь в языке, в интонации) или ещё раз восхититься причудливому ходу мысли.
Столь редкому дару изумляются даже коллеги по литературному цеху. «Я не знаю писателя, который бы давал большую свободу своим героям, — говорит Дина Рубина. — Я имею в виду не свободу действий, которую, к примеру, даёт Даниил Хармс.
Образ мыслей её героев — а ведь настоящие литературные герои подчас более реальны, чем живые люди — неподотчётен и непредсказуем. Поэтому, ступив в пространство прозы Марины Москвиной, читатель на каждом шагу замирает, оторопевает, обалдевает и смущённо улыбается: он думал про это, он и сам так считает, но никогда не решался проговорить это вслух».
С днём рождения, дорогая Марина Львовна!
А.Копейкин
Широкие читательские массы очень долго не подозревали, что существует такой поэт — Арсений Тарковский. До пятидесяти пяти лет он числился переводчиком, умелым, профессиональным, но — не более того. Только в 1962 году вышла в свет его первая книга стихов «Перед снегом», которая на самом деле была готова к печати давно, сразу после войны. В том же году состоялся первый международный триумф Тарковского-младшего: люди увидели его фильм «Иваново детство». Вообще тема отца и сына — отдельный повод для разговора о Тарковских. Именно так можно начать знакомство старших ребят с одним из самых благородных русских литераторов XX века. Конечно, финальная сцена «Соляриса» с маленьким домиком посреди неведомого океана, отцом, стоящим на крыльце, и сыном, преклонившим колени, — вовсе не семейный портрет. Но вселенская сущность, которой полон этот классический кадр, произросла из реальной жизни двух самобытных мастеров.
Строгая вселенная старшего Тарковского доступна не каждому. Но если существуют поэты, к которым очень — очень! — хочется рано или поздно привести молодых читателей, то Арсений Александрович Тарковский, безусловно, один из них. И не нужно спрашивать: почему? Поэт сам ответил на этот вопрос:
Я ветвь меньшая от ствола России,
Я плоть её, и до листвы моей Доходят жилы влажные, стальные, Льняные, кровяные, костяные, Прямые продолжения корней… |
И.Линкова