Существует по меньшей мере три версии легендарной истории запоздалого признания заслуг Раисы Кудашевой перед детской литературой.

Первая связана с М.Горьким, который якобы тут же принял поэтессу в Союз писателей, когда узнал, что именно она сочинила главную песенку нашего детства «В лесу родилась ёлочка…».

Вторая — с А.Фадеевым, отдавшим распоряжения немедленно оказать Раисе Адамовне, сильно нуждавшейся в те годы, всяческую помощь, когда она обратилась к нему, как к председателю упомянутого СП, с нижайшей просьбой и робко призналась, что является автором этого бессмертного произведения.

В третьей версии говорится, что скромную поэтессу, и не подозревавшую ни о какой всенародной славе, разыскал молодой журналист Евгений Велтистов, будущий автор «Приключений Электроника», и даже написал о своей «находке» газетный очерк.

Как бы там ни было, имя создательницы песни про ёлочку, которую все без исключения российские дети поют вот уже больше ста лет (впервые её текст был опубликован в 1903 году в журнале «Малютка», а музыку несколькими годами позже сочинил композитор-любитель Леонид Карлович Бекман), обязательно стоит помнить.

А.Копейкин

Критики называют её «первым по-настоящему современным» детским писателем.

Нельзя сказать с полной уверенностью, первой или не первой Несбит поняла, что детям куда интересней читать не проповеди и нравоучения, а книжки о сверстниках — о таких же, как они сами, обыкновенных непоседах и сорванцах, вечно влезающих в разные истории, неистощимых по части придумывания игр и буквально притягивающих на свою голову всяческие приключения. Ясно одно: именно она сделала такой подход к детской литературе своим главным творческим принципом, попутно создав новый сказочный жанр, в котором волшебство и чудеса запросто соседствуют с самыми привычными и обыденными вещами.

Открыв наугад любую книгу Несбит — «Искатели сокровищ», «Пятеро детей и Чудище», «Заколдованный замок» — все удивляются: неужели это написано сто лет назад? — настолько живыми и узнаваемыми кажутся её персонажи, современным — язык, и безудержной — фантазия.

Секрет прост: Несбит очень хорошо помнила своё детство. «Детей нельзя понять ни воображением, ни наблюдательностью, ни даже любовью, — писала она. — Их можно понять только памятью. Я сама была когда-то ребёнком, и в результате счастливой случайности в точности помню, как это было».

А.Копейкин

 

Писатель работает в различных жанрах: фэнтези, «ужастики», исторические романы, книги для детей. С некоторого времени и  русскоязычные читатели имеют возможность познакомиться с его произведениями.

Хольбайн часто печатается под псевдонимами: Анжела Боннелла, Джек Верном, Генри Вульф, Райдер Дельгадо, Джерри Коттон, Роберт Крейвен, Джейсон Маклауд, Михаэль Маркс и т.д., и т.п.

>

«Бжехва» в переводе на русский язык означает «весельчак», «балагур». Что и говорить, удачный псевдоним для такого шутника, фантазёра и выдумщика, как Ян Лесман.

Он жил в Варшаве на улице Опочиньской, а все думали, что там живёт сам пан Клякса — точнее, доктор философии, химии и медицины, профессор математики и астрономии университета в Саламанке пан Амброджи Клякса. Любимый герой Яна Бжехвы — настоящий волшебник, хотя, между нами, он считал, что называть его волшебником или фокусником довольно глупо: «Я люблю изобретать и кое-что смыслю в сказках. Но не больше!», — утверждал пан Клякса.

То же можно сказать и о его создателе — Яне Бжехве. В сказках он действительно «кое-что» смыслил, иначе истории про пана Кляксу не принесли бы такого успеха скромному сочинителю из Варшавы. А уж изобретать — рифмы, образы и всяческие небылицы — он умел как никто.

Чтобы убедиться в этом, достаточно заглянуть в книжку «Стас Любопытский», а ещё лучше — в заходеровские переводы «из Яна Бжехвы» «На Горизонтских островах» (в данном случае Бжехве особенно повезло с переводчиком).

А.Копейкин

Разнообразие творчества Владислава Бахревского поражает. Тут и сказки, и стихи, и скороговорки, сочинения исторические и биографические, рассказы о святых и переводы… «Глаза Ночи» — повесть о первобытных людях, «Шахир» — о туркменском поэте Махтумкули, «Хождение встречь солнцу» — о землепроходце Семёне Дежнёве, «Гетман Войска Запорожского» — о Богдане Хмельницком, «Кипрей-Полыхань», «Златоборье», «Дядюшка Шорох и шуршавы» — волшебные сказки, «Виктор Васнецов» — книга о великом русском художнике из серии «Жизнь замечательных людей», «Тишайший» — исторический роман из времён царя Алексея Михайловича. «Но хотя Бахревский пишет о разном, есть что-то общее — главное — в его книгах, — утверждает один из биографов писателя. — В них история становится близкой и понятной, не утрачивая, впрочем, аромата легенды. Чудеса кажутся почти повседневными. А наша обыденная жизнь вдруг наполняется лёгким дыханием сказки».

 

 

 

 

 

 

Задел струну — запела тетива. Они о прошлом нам напомнить рады. И устремились к музыке слова, И пробил час рождения баллады. И коль почтенной публике угодно Настроить души на балладный лад, Сочту за честь исполнить вам сегодня Балладу о Слагателе баллад. Герой моей баллады с детства хром И выглядит, признаюсь, не геройски, Но в битве, что добро ведёт со злом, Один, клянусь гитарой, стоит войска. И если он рожок ко рту подносит, Спешу на зов и тороплю коня: — Сэр Вальтер Скотт, я ваш оруженосец! Рассчитывайте, рыцарь, на меня! Итак, вообразите: Прошлый век. Герб на стене. Мечи, кинжалы, шпаги. Камин. Свеча. Усталый человек Пером гусиным водит по бумаге. И в древних рамах оживают лица, Послушные волшебному перу, И с узником бежит он из темницы, И с королём пирует на пиру. А жизнь беду готовит за бедой, Но злой судьбе вовек не покорится Сэр Вальтер Скотт — калека и герой, Поэт и воин, благородный рыцарь. Ах, если бы века со счёта сбросить И стать пред ним, кольчугою звеня: — Сэр Вальтер Скотт, я ваш оруженосец. Рассчитывайте, рыцарь, на меня! Исчерпан срок, отпущенный судьбой, И до конца баллады строк немного. Окончен путь, но не окончен бой Во имя чести, рыцарства и долга. — Мы с вами, рыцарь, в этой схватке вечной. На подвиг, словно в детстве, нас зовут Лихой Роб Рой, Айвенго безупречный, Бесстрашный и беспечный Робин Гуд. Пусть не смолкает ржание коней, Пусть вереск на холмах не увядает, Пусть идеалы юности моей В час выбора меня не покидают. И под конец, когда настанет осень, Скажу, седую голову склоня: — Сэр Вальтер Скотт, я ваш оруженосец. Рассчитывайте, рыцарь, на меня!