ОПЯТЬ ЭТИ МЫШИ!
Как известно, «в каждом приличном доме имеются мыши» — или хотя бы книжки о мышах. Поэтому авторы и издатели — как зарубежные, так и отечественные — не оставляют своим вниманием актуальную тему, а это значит, что и нам есть чем наполнить очередной мышиный обзор.
Известно, что новые читатели (точнее, новые слушатели) занимательных и/или поучительных историй получаются обычно из очень маленьких детей, поэтому и книжек у нас больше всего издаётся именно для малышового возраста. В них много картинок, мало текста и… и, честно говоря, содержательности в них тоже не всегда достаточно. Сказанное относится и к книжкам про мышек. Традиционно мышонок в них выступает в роли персонажа, с которым должен соотносить себя маленький ребёнок, при помощи книжки подвергаемый какому-либо педагогическому воздействию, а заодно и чему-нибудь обучаемый.
Разумеется, в «малышовом» сегменте у нас преобладают переводные проекты. В первую очередь это книжки-картинки с минимальной текстовой составляющей. Иными словами, они предназначены не для чтения, а для детско-родительского эмоционального взаимодействия и отчасти для развития детской речи и других полезных навыков (распознавание форм и цветов, счёт, начальная буквенная грамотность и пр.). Перечислим наиболее типичные из таких проектов.
Для малышей, которые только ещё учатся говорить и не умеют пока наслаждаться сложными техниками иллюстрирования, предлагается серия «ситуационных» книжек-картинок Люси Казенс: «Мыша в городе», «Мыша на море», «Мыша в детском саду», «Мыша в больнице» и наконец «Большая книга Мыши» («Манн, Иванов и Фербер»). Типовые случаи из детской жизни описываются простыми фразами, в нужных местах введены элементы диалога; рисунки выполнены в условной манере.
Для тех, кто читать по-прежнему не умеет, но уже любит внимательно рассматривать картинки, насыщенные многочисленными подробностями, «Самокат» адаптирует серию «14 лесных мышей» Кадзуо Имамуры. Текста здесь практически нет — одна-две фразы на разворот; содержание книжек сводится к тому, что мышиное семейство дружно и бодро занимается повседневными делами. Очаровательные мышки гуляют по лесу, собирают землянику, пекут булочки, катаются с горки, ищут новый домик и пр. Через любовное прорисовывание милых мелочей повседневного мышиного быта автор передаёт ощущение ценности семьи и детства, дополняя его пресловутым японским «очарованием вещей». В общей сложности у Имамуры двенадцать книжек о мышином семействе; по-русски «Самокат» выпустил пока три: «Завтрак», «Зимний день», «Переезд».
На детишек чуть постарше рассчитана познавательно-обучающая серия «Умная семейка» из четырёх книжек Ронни Рэнделла («Все мышата знают слова», «Все мышата знают цифры», а также «…цвета» и «…время») от «Лабиринта», оформленная тщательно выполненными «живыми» фотоколлажами. Здесь авторский коллектив дизайнеров — «художница Освальда Уорнер и английские мастера-миниатюристы», как сказано в издательской аннотации, — приглашает нас к наблюдению за живой природой и трудовой деятельностью прехорошеньких беленьких мышек (фигурки грызунов выполнены в технике объёмного валяния) в мышином домике, мышином городке, мышином мире. Кроме того, издатель принял не вполне стандартное и очень разумное решение: рифмованные подписи к картинкам переведены (или, скорее, сочинены заново) Мариной Бородицкой. Стишки эти хоть отчасти и прикладные, но всё же авторские («Все любуются машиной — яркой, новенькой, мышиной!»); а благодаря технически непростым иллюстрациям серия выглядит, пожалуй, даже немножко чересчур роскошной для малышовой «обучалки»!
Надо сказать, впрочем, что фетровые мышки, обитающие в самом настоящем, хотя и игрушечном мышином домике, есть уже в проекте Карины Схапман «Самми и Юлия», который по-русски представляет издательство «Пешком в историю». К первой книжке «Мышкин дом», недавно переизданной, добавлены ещё две — «Самми и Юлия в театре» и «Самми и Юлия в парке развлечений». Можно подумать, что содержание этих историй понятно по названиям, но нет — есть нюансы: в первой книжке мышонок не зритель, а участник театрального представления; во второй мышата, прежде чем веселиться в парке, сами зарабатывают деньги на развлечения. Иными словами, наших читателей в книжках ждут и воспитательные, и познавательные (театр «изнутри», первая работа) моменты.
Но вернёмся к мышатам-малышам. Сказочка Шена Родди «You're Too Small!» («Ты слишком мал»), нарисованная Стивом Лэвисом, издана «Мелик-Пашаевым» под названием «Мышонок Пип спешит на помощь». Воспитательная идея этой сказки состоит в том, что даже самый маленький герой может сделать доброе дело (если обстоятельства сложатся таким благоприятным для него образом, но это детали). Правда, с познавательным элементом в этой книжке есть проблемы: не все животные на ферме ведут себя адекватно, то есть занимаются привычным и объяснимым для нас делом. Логично, что поросёнок собирает овощи, козлик сгребает сено, гусыня высиживает яйца; но вот корова… Нет, она не даёт молоко. Корова почему-то красит стену! И на иллюстрациях, что характерно, у коровы нет вообще ни малейшего признака вымени; должно быть, корове в детской книжке неприлично быть матерью.
Другая мышиная книжка от «Мелик-Пашаева» — «Мышка-трусишка» Алана Макдональда (текст) и Тима Уорнса (картинки). Это, можно сказать, самая типовая мышиная история — простенькая, прямая и… нелогичная. Почему мышь-подросток Лакомка, задумавшая утащить из кухни кусок шоколадного пирога, позвала с собой трусливого и беспомощного малыша — самого младшего мышонка в многодетной мышиной семье? Почему не дерзких и ловких старших братьев и сестёр? На этот вопрос нет ответа, кроме «ну, просто писатель не подумал о таких пустяках».
Ещё одно упражнение для желающих поискать в детской книжке какой-нибудь логичности — «Мышонок и дракон» (автор текста и художник Марко Фурлотти) от «Лабиринта». Мышонок Гедеон мечтал о настоящем драконе и писал соответствующие письма Деду Морозу. (Боюсь, что существование Деда Мороза и дракона внутри одной и той же художественной системы — недосмотр переводчика.) Как-то раз Гедеон варил варенье, и дракон вдруг появился, привлечённый запахом земляничного сиропа («некоторые драконы до безумия любят землянику», сообщает нам автор), но при виде гостеприимного мышонка с угощением испугался и попытался спрятаться («впервые в жизни встретил мышь», поясняет автор). Как мышонок догадывается, что дракона привлекает именно земляничный запах? И чисто технически: если дракон «величиной с холм», то как он обычно собирает свои любимые (!) ягоды — они же крохотные, разве нет? И что такого страшного в увиденной впервые зверушке, такой маленькой, что огромному дракону её и заметить-то нелегко? «Ну, это же сказка», — объясняют в таких случаях авторы; не всех читателей, однако, устраивают подобные объяснения.
Книга того же автора «Мышонок и луна» (от того же издателя) повествует о другом мышонке, хотя чисто внешне Мартино (в смешной шапочке) не очень-то отличается от Гедеона (без смешной шапочки). Зато у него особенный характер — правда, эту особенность автор и/или переводчик понимает несколько нестандартно: «Мышонок Мартино ничему не удивлялся. Когда ящерица Линда застряла в тостере, он не промолвил ни слова. <…> Вот такой он был невозмутимый!» Приятели мышонка, тем не менее, догадываются, что на самом деле он не невозмутим, а… каков? Нет, не угадали. На самом деле, по мнению создателей книжки, он робок; а чтобы излечить Мартино от робости, надо посадить его в космический корабль и отправить в полёт к Луне. Логика? Кхм.
Но не все «мышиные» истории отличаются отсутствием логики. Некоторые, напротив, строятся на линейном нанизывании эпизодов, каждый из которых является следствием предыдущего, и это — внезапно — даёт комический эффект. Издательством «Розовый жираф» выпущена «докучная сказочка» Лауры Нумерофф «Если дать мышонку печенье»: маленький грызун получает кусок печенья, потом стакан молока, потом салфетку (вытереть мордочку), потом что-то ещё и что-то ещё, а потом опять печенья, начинай читать с начала. Историйка, как говорится, без особых претензий; рисунки Фелиции Бонд тоже таковы; но маленьким детям, обыденная жизнь которых складывается из ритуалов, именно это и нужно. Вообще книжки-картинки, в которых ребёнок-мышонок (мышонок-ребёнок) совершает череду повседневно-бытовых действий, — совершенно беспроигрышный вариант: эта схема работает почти всегда, потому что любая родительница может использовать её в воспитательных целях.
Немножко познавательной можно считать книжку «Мышкины страхи» от издательства «Форум» («Редкая птица»). Здесь мы видим незатейливый сюжет, выразительные иллюстрации и не вполне удачный перевод названия (в оригинале буквально «У тебя есть страх? — спросила мышь»). История начинается с того, что мышка-мать прибегает в норку, крича, что видела кошку и натерпелась страху, и маленькая мышка Мина, желая выяснить, что это за удивительное явление — страх, отправляется в небольшое путешествие. Она спрашивает каждого встречного, есть ли у него страх, и только в самом конце, едва не попавшись на зуб ядовитой змее, получает внятный, хотя и не сформулированный ответ на свой вопрос. Интересно, что автор этой истории Рафик Шами — «писатель-гастарбайтер»: сын пекаря из Дамаска, он получил университетское образование, но, переехав в Германию, трудился на фабрике и на стройке, чтобы заработать на новое обучение; теперь же он профессор-словесник и известный литератор, книги которого переведены на двадцать с лишним языков. Художница же Катрин Шерер неоднократно заявляла, что ей нравятся мыши: помимо прочего, их можно рисовать на двух ногах, с пальчиками на передних лапках — потихонечку очеловечивать, приближая образ персонажа к образу маленького читателя.
Говоря об отечественных книжках, содержание которых можно назвать полезным, отметим «Где растёт печенье» (автор текста и художник Светлана Татарникова) издательства «Речь». В этой книжке мышь-отец демонстрирует мышатам весь производственный цикл хлебобулочных изделий — от пшеничного зёрнышка, посаженного в землю, до свежеиспечённого печенья — на практике. Мыши выращивают колосья, срезают их, ссыпают зерно в свою норку (стадия обмолота пропущена), делают муку, замешивают тесто… («Короче, поели они только к зиме», — ироничный авторский комментарий, не вошедший в книжку.) Но зато читателям теперь известно, что печенье не растёт на деревьях. Книжка Татарниковой заявлена как начало познавательной серии «Мышкины вопросы», однако о развитии темы ничего пока не слышно.
Напомним, что та же «Речь» по-прежнему активно переиздаёт «книги нашего детства», не забывая и о классических мышах. В частности, у нас есть «Проказники мышата» — стишок Льва Гаврилова с картинками Вадима Синани. Забавно, что мышата Синани чрезвычайно похожи на мышат его современника Владимира Сутеева, книжки которого в наше время переиздаются ещё чаще.
Зарубежные классические «мышиные» книжки-картинки — в первую очередь, конечно, Беатрис Поттер — тоже хорошо представлены на нашем рынке. Например, у «РОСМЭНа» в сборник «Мышонок Джонни и его друзья» включена «Сказка про Джонни Горожанина» («The Tail of Johnny Town Mouse»). У этого же издателя есть и «Большая книга Кролика Питера», где можно найти и городского мышонка Джонни, и чрезвычайно хозяйственную Mrs. Tittlemouse, помешанную на чистоте (в переводе Михаила Гребнева она зовётся Маусиной Мыштон). Мышиные и прочие истории Поттер (с текстовой частью в виде перевода либо пересказа с разной степенью художественности) выпускали также «Центрполиграф» (с «неродными» картинками — в оформлении Сергея Бордюга), «Вектор-Детство» («История городского мышонка Джонни», «История о мышиных проделках») и даже «Аквилегия-М» («Мышкин дом»). Мир очеловеченных зверушек, созданный Беатрис Поттер, очень мил и уютен, но отнюдь не свободен от драматических коллизий и жизненных трудностей; возможно, это и есть системообразующий признак «классики на века».
И современный (хотя уже, к сожалению, не относящийся к числу живых) классик Майкл Бонд, автор всенародно известного медведя из дремучего Перу, тоже не обошёл мышей своим вниманием; но у меня нет уверенности, что «Мышей его сиятельства» («РОСМЭН») можно отнести к числу безусловных творческих достижений прославленного писателя. Картинки Эмили Саттон здесь очень милые, но… сказочные мышки вообще очень милы, о чём тут разговаривать. Сама же история — мышки живут в кукольном домике, мышки временно переезжают из кукольного домика, мышки возвращаются в кукольный домик — честно говоря, видится слишком уж незамысловатой; даже обидно, что к работе над российским изданием привлекли лучшего из живущих англопереводчиков — Марину Бородицкую; лучше б дали ей перевести всего детского Милна и издали б его громадным тиражом.
Раз уж речь зашла о переводах Бородицкой, скажем спасибо издательству «Машинки творения», которое издаёт Джулию Дональдсон (в картинках Акселя Шеффлера). «Груффало» — отличная вещь вообще, а в русской версии Марины Яковлевны — просто гениальная (сказанное относится и к «Дочурке Груффало», с которой подружился «мышонок — страшный зверь, лихой и беспощадный»). Здесь же чрезвычайно обаятельный «Грызун с большой дороги» (в оригинале он, правда, не мышь, а крыса, но всё равно наш человек… ну, то есть будет наш, когда хорошенько перевоспитается).
Издательство «НИГМА» перевело с итальянского две истории Джованны Зоболи (в рисунках Лизы ди Андреа) про мышь, о которой думал один немножечко странный кот. Вообще это две очень славные писательские штуки — в них под непритязательную сказочку, почти даже бессюжетную, маскируется довольно-таки взрослая история о личности и воображении. Здесь кот постоянно, целыми днями думает о мышах, представляя их себе поодиночке и целыми стаями (художница — не побоюсь этого слова — оттянулась по полной программе, изображая мышь, ремонтирующую стул, и мышь, похожую на грушу, и мышь, у которой 12 апреля выпал зуб, и хоровод из тридцати трёх мышей, и шестнадцать мышей, играющих в карты, и целый автобус, в котором сто четыре мыши). Только одну, одну-единственную, удивительную, неповторимую мышь наш котик представить себе не мог — и именно о ней мечтал; и в один прекрасный день она постучала в его дверь. В оригинале первая книжка называется «Il topo che non c'era», то есть «Мышь, которой не было», и читатель волен сам догадываться, когда именно её «не было» — до её внезапного появления в гостях у кота или вообще. Издание «НИГМЫ», однако, вышло под названием «Полосатый кот и Таинственная мышь» — и в этом переводе, к сожалению, утрачивается милая сердцу книжного человека шизофреничность: мышь из «воображаемого друга» превращается в совершенно обыкновенную, реальную приятельницу, и вся история, конечно же, становится гораздо более плоской. Нет ничего необычного в том, что сказочный котик дружит со сказочной мышкой, ведёт с ней переписку, путешествует вместе с ней в горы и к морю; если же помнить, что мышь эта воображаемая, то ключевые эпизоды — например, знакомство кота с мышиными родственниками — приобретают иную глубину, как и картинки, сопровождающие это повествование. Интересно, кстати, что мышелюбивая писательница Джованна Зоболи — соучредитель издательства «Топипиттори» («Topipittori» — буквально «мышехудожники»), выпускающего книги per bambini e ragazzi (что характерно — в Милане).
И ещё о милых мышках, радующих не только маленьких детей, но и более искушённого читателя. Очень жаль, что давно не переиздавались истории об Эрнесте и Селестине: у «Мелик-Пашаева» выходила серия из пяти обаятельно-ироничных книжек-картинок бельгийской художницы Габриэль Венсан, а в «Самокате» — написанный по их мотивам почти взрослый роман Даниэля Пеннака. Очень уж хороша мышка, опекаемая добродушным медведем, — типичная «женщина-ребёнок», прелестная, ранимая, немножко капризная, добросердечная и доверчивая; а сам медведь — прямо почти идеал мужчины.
Издательство «Белая ворона» выпустило новый перевод сказочной истории Турбьёрна Эгнера о зверушках, обитающих в лесу, который в прежнем переводе назывался «Ёлки-на-Горке». Тот перевод, выполненный Людмилой Брауде, не все читатели сочли удачным, но в оформлении Бориса Диодорова книжка стала выглядеть лучше, чем могла бы. С авторскими рисунками вещь была издана у нас только однажды; в новом издании картинки Эгнера воспроизведены вновь, и мы лишний раз убеждаемся в том, что рисовальщик из него довольно-таки неважный. У персонажей-животных застывшие (даже в позах движения) фигуры, всегда одинаковые выражения улыбающихся лиц, не всегда понятное количество пальцев на передних лапах; задние же лапы у всех нарисованы в форме башмаков, которых, однако, половина персонажей никогда не носит. Издатели, однако, здесь ни при чём: автор сам не удосужился продумать степень очеловеченности своих персонажей (ежа, например, оставил вовсе без одежды — обычным лесным ёжиком). Что касается нового перевода, выполненного Ольгой Дробот, то он в целом соответствует уровню исходного текста (кроме того, в нём мы наблюдаем ошибочное употребление метафорических выражений «затормозил» и «испарилась» в качестве нейтрально-синонимичных для «резко остановился» и «внезапно исчезла»: неточность выражений, вырастающая из желания «сделать похудожественнее» увы, становится у наших переводчиков традицией). Переводы стихов и песенок для этого издания сделаны Мариной Бородицкой, и ею задача решена, как всегда, высокопрофессионально: тексты хорошо ложатся на авторские ноты, которые воспроизведены в книжке «Белой вороны».
А вот если говорить о впечатляющем иллюстрировании, то нужно, конечно, назвать имя Торбена Кульманна — выпускника гамбургской Высшей школы технологий (они же «прикладные науки» или «прикладные искусства») по специальности «книжный дизайн и иллюстрация». Издательство «Поляндрия» выпустило по-русски уже два его «графических романа» для младшего детского возраста — «Линдберг. Невероятные приключения летающего мышонка» и «Армстронг. Невероятное путешествие мышонка на Луну». Первая книга сложнее и по замыслу, и по исполнению, и в ней больше, скажем так, заявок на серьёзность. Довольно условную сказочную фабулу — мышонок изобретает летательный аппарат тяжелее воздуха и совершает перелёт через океан — автор отрисовывает во вполне академической, «взрослой» реалистической манере и усложняет социальной проблематикой. Мышонок строит самолёты не из любви к инженерному делу, а из шкурного интереса: ему нужно срочно эмигрировать в Америку, потому что здесь (в Гамбурге) грызунам грозит смерть. Люди целенаправленно уничтожают их мышеловками, а на немногих оставшихся в живых охотятся голодные совы и кошки, буквально заблокировавшие подступы к гавани, поэтому выход один — полёт. Сказочный сюжет, рассчитанный на малышей-дошкольников, не выдерживает общественно-политической нагрузки и трещит по швам; сама история выглядит как поспешный и не слишком внятный пересказ ненаписанной повести. (Добавляет досады и переводчик: «Маленький мышонок был поражён мастерством, с которым его родственники умели летать».) Вторая книга в этом отношении проще: мышонок конструирует себе скафандр и космическую ракету (со спускаемым аппаратом), чтобы выяснить, действительно ли Луна сделана, как утверждают некоторые мышиные учёные, из сыра. Нестрашность проблематики позволяет с чистой совестью наслаждаться рассматриванием остроумных и выразительных картинок.
Издательство «Пешком в историю», которое выбрало мышей в качестве носителей издательской марки и издательской концепции, продолжает радовать читателя, развивая свой титульный познавательный проект. Правда, последний из выпущенных исторических комплектов — «Россия в 1917 году» — предназначен по преимуществу для школьников среднего звена, поэтому мышиная сказочка в комплект не включена, а познавательные издания (энциклопедия, задачник, путеводитель по «революционной Москве») содержат мышей в очень умеренном, почти незаметном количестве. Но зато серия «Идём в музей», рассчитанная на младший возраст, недавно пополнилась сказкой «Ваза для принцессы» (авторы Ингрид и Дитер Шуберт) с участием голландских мышей, овладевающих секретами производства делфтского фарфора с помощью китайского мышонка по имени Лин.
Шведский прозаик Стефан Каста, известный (в том числе и у нас) автор «проблемных» подростковых романов, выступает, как выяснилось, и в амплуа учёного-популяризатора. В редакторской аннотации к «Мышиной книге» (издательство «Белая ворона») сказано, что здесь «речь пойдёт о самых важных животных на свете» — мне нравится этот научный подход! По типу это издание ближе всего к справочным: фактически это определитель грызунов — мышей, полёвок, леммингов и прочих землероек. Предназначен он, вероятно, для юных зоологов, которые уже готовы воспринимать точные сведения из области естественных наук в несказочной форме. Что касается практической значимости издания, то… ну, может быть, это очень важное умение — отличать желтогорлую мышь от лесной мыши по длине задней лапки и количеству хвостовых колец (других способов нет, и эта информация заставляет задуматься в целом о точности видовых характеристик). Иллюстрации в «Мышиной книге» выглядят как обработанные фотографии и дают вполне исчерпывающее представление о внешнем виде грызунов.
Неожиданный ход сделан издательством «Б.С.Г.-Пресс» — здесь составили и выпустили «мышиный» сборник стихотворений Владислава Ходасевича. Как известно, у поэта есть разнообразные тексты о мышах: какие-то сочинялись в режиме семейной, домашней игры, какие-то предназначались для детского альманаха, задуманного Чуковским, какие-то сразу писались «по-взрослому» и вошли в сборник «Счастливый домик». Те, которые «домашнего» происхождения, загадочнее прочих: известно, что их персонажи — Сырник, Ветчинник, Свечник, Книжник — «списаны» с некоторых друзей и знакомых, но прототипы утрачены; мы знаем только, что в образе Бараночника поэт воспел свою жену Анну Ивановну (которую потом, впрочем, бросил). Видно и то, что «детские» стихи у Ходасевича слабее «обычных»: в те годы «взрослые» поэты ещё не знали, что и с детьми можно разговаривать стихами «на равных», не теряя человеческого достоинства, то есть не впадая в специальный фальшиво-сентиментальный тон. Сборник «Про мышей: стихи для детей» оформлен Кристиной Зейтунян-Белоус и в целом представляет собой вполне стильный арт-объект.
И ещё книга, которую хочется отнести к художественным во всех отношениях, — сказочная повесть Нины Дашевской «Тео — театральный капитан» в оформлении Юлии Сидневой (издательство «Самокат»). Это история, рассказанная от первого лица; рассказчик — мышонок Тео, живущий в театре оперы и балета. По нынешним временам это большая редкость, что автору удалось уйти от банального очеловечивания зверушек: персонажи истории — не сказочные «мышки в штанишках», а обычные грызуны, при виде которых визжат нервные солистки (особенно сопрано) и с которыми в театрах время от времени борются при помощи ядов и мышеловок. Тем не менее, Тео почти ничем не отличается от нас, людей: дружит с одним оркестровым музыкантом, читает книги (сам научился, по нотным тетрадям) и, мечтая когда-нибудь увидеть море, воображает себя капитаном. Перед нами милая сказка — и одновременно глубокая, многоплановая и даже воодушевляющая повесть о том, как люди (и мыши) живут и работают, выстраивают отношения с миром, преодолевают одиночество, помогают друзьям осуществить мечту, которая выглядит неосуществимой, а иногда — совершенно не склонные ни к какому геройству — даже и совершают подвиг. А ещё у них музыка — непреодолимая стихия и великая сокровищница, из которой можно черпать силы на жизнь и не только.
В обзоре, который вы дочитали почти до конца (осталось чуть-чуть, мышайтесь! то есть мужайтесь), упомянуто не менее полусотни «мышиных» книжек — в основном последних двух-трёх лет издания. Известно, что у нас в стране каждый год выпускается до 15 тысяч наименований книг для детей; издательские новинки постепенно накапливаются в библиотечных фондах и домашних собраниях, то есть в детском круге чтения. Интересно было бы подсчитать, какое место на этих книжных полках занимают мыши, которые, как было сказано, должны быть в каждом приличном доме: «Если не станет мышей — пиши пропало».
