Самый фантастичный из земных городов, как считает путешественник по звёздам

Объясниться в любви Венеции можно по-разному. Слова любви можно вложить в уста путешественника по звёздам, как это сделала Урсула Ле Гуин. От этого любовь не станет меньше…



У.Ле Гуин

ПЕРВЫЙ ОТЧЁТ
ПОТЕРПЕВШЕГО КРУШЕНИЕ ИНОЗЕМЦА
КАДАНУ ДЕРБСКОМУ

Рассказ
(отрывок)


Венеция зимой. Фотография из книги Д.Реато «Венеция»Когда в межзвёздном перелёте, вслушиваясь в звуки вакуума, я ощущаю беспредельный ужас (упомянутый ещё Паскалем, хотя тот никогда не летал на звездолётах), я избавляюсь от него очень простым способом: представляю себе, что ранним утром выхожу из номера отеля в Венеции. Вначале стоит тишина, туман над гладкими, зелёно-голубыми водами лагуны, тишина узкого канала меж каменных стен за углом. Я знаю, мост перед отелем отражается в этой тишине совершенной дугой. За этим мостом виден ещё один, и ещё, и каждый мост поддерживает его отражение, сливаются воедино воздух, вода, камень и стекло. Заводит своё воркование голубь на крыше у чердачного окошка. Это первый звук утра — воркование и шелест ветра в расправляемых крыльях. Слышатся шаги по улице, мимо парадного, по мосту и уходят вдаль — второй звук, узор звуков и пауз. Кто-то бьёт стекло на заднем дворе отеля. По утрам в венецианских отелях обязательно бьют стекло. Может, это ритуал встречи рассвета, а может, таким образом жители избавляются от стеклянного барахла, нераспроданного туристам за вчерашний день, не знаю. Может, так в Венеции моют тарелки. Звук резкий, но довольно музыкальный, и сопровождается он громкой руганью и смехом. К этому моменту ужас гигиенической бездны начинает отпускать меня. Пока осколки стекла выметают, во дворе внизу начинает играть радио. Кто-то с одного моста кричит приятелю на другом что-то на непонятном мне венецианском диалекте. А потом гулкие колокола кампанилы и меньшие колокола трёх соседских церквей более-менее в такт начинают созывать прихожан к заутрене. Музыка звучит, и я дома слушаю глубокую, поразительную тишину города жизни.
Я родился не там и никогда там не жил.
…Я был в Венеции четырежды, каждый раз — по четыре дня. И каждый раз она погружалась в воду чуть-чуть глубже.
Если вы, господин мой, спросите меня в лоб (как попросили описать Землю), хочу ли я вернуться на Землю и почему, я отвечу, наверное: «Да — чтобы увидеть Венецию зимой». Я видал её лишь поздней весной и летом. Говорят, зимой там стоят жуткие холода, и музеи закрыты даже чаще, чем летом, так что не зайти туда, не погреться у пламенно-золотых костров Тициана и Веронезе. Меж камнями сочится белый туман. Зимние бури часто заливают площадь Сан-Марко — эту прекраснейшую в мире гостиную, чьим потолком служит сияющее небо. Море заглядывает даже в сам собор, волны и мозаики сплетают отблески и отражения, пять золотых куполов плывут над волнами, как воздушные шары, четыре бронзовых коня Нептуна фыркают и дрожат, почуяв родную стихию. Львы, без сомнения, продолжают смотреть вниз, отрешённо, мрачно, оценивающе, даже не соизволив шевельнуть крылом. Гондолы, наверное, плавают привязанные к самым кончикам причальных мачт или бьются на привязи о потолки затопленных лодочных домиков. А может, они дрейфуют по площади, мимо коней и золотых дирижаблей, мимо процессии Ангела и Трёх Царей, мимо колокольни, рухнувшей в 1903 году и возведённой вновь, мимо обиженных голубей, ищущих ежедневной кормёжки над холодными, сизыми неглубокими водами?
…Гондолы что зимой, что летом — черны. Их перекрасили в чёрный цвет давным-давно по случаю какого-то траура: из-за проигранной битвы, падения республики, смерти ребёнка… не помню, почему гондолы носят траур. Это самые изящные суда, созданные человеческими руками, не исключая и того корабля, на котором я прилетел. Мягок предупредительный клич гондольера, выводящего свою лодочку на солнце из узкого канала, что течёт под балконами и арками мостов, сквозь переливы теней, и всё же далеко разносится он по мощёным и водным улицам: «Хоий-й!» — а кошки и львы на разогретых солнцем мостах только слушают молча, как молчите вы, господин мой, сейчас.

Вид на Большой канал в зимний день. Фотография из книги Д.Реато «Венеция»


ПРИМЕЧАНИЯ

Отрывок из рассказа Урсулы Ле Гуин взят из книги: Ле Гуин У. Миры Урсулы Ле Гуин: Роза ветров; Рыбак из Внутриморья: Рассказы. — М.: Полярис, 1998. — С. 86-87.