Джаз на фундаменте, или Незыблемая необязательность

Ряховский Б.П. Как Саушкин ходил за спичками: Повесть / Рис. Е.Флёровой. — М.: Дет. лит., 1981. — 64 с.: ил.

 

Настоящий крокодил одновременно лает и воет.

Саушкин

Обложка книги Б.Ряховского «Как Саушкин ходил за спичками». Худож. Е.Флёрова

Спорить незачем: в наши ранние годы журнал «Мурзилка» печатал лучшую российскую прозу для детей. «Детскими» писателями охотно становились прозаики высочайшего класса. Но даже на фоне традиционного для «Мурзилки» литературно-художественного изобилия весьма заметным явлением оказалась странная повесть Бориса Ряховского «Как Саушкин ходил за спичками» (1981).

«Широкой известности» у неё сейчас вроде бы нет, но она то и дело всплывает в разговорах о нашем прекрасном читательском прошлом. Должно быть, саушкинская установка: «Ври, только тихо», — была принципиально значимой для нашего тогдашнего мировосприятия.

Эта повесть происходит «ни с того ни с сего», без всякой логики, как бы вне причинно-следственных связей. «Самолёт прилетает оттуда, — показал дядя Капа на небо, — а улетает туда». Почему дядя с сомнительным именем Капа? почему снежный человек? почему старуха и львы с крокодилами? Что-то в «Саушкине» от необязательности джазовой импровизации для собственного удовольствия. И в то же время — от незыблемости мировых историко-культурных фундаментов.

Саушкин сочетает в себе черты двух самых любимых персонажей мирового фольклора и мировой литературы. Он — сказочный простак, неудачник, Иванушка-дурачок, которому в конце концов удаётся победить недругов и устроить всеобщее счастье. И он — сквозной герой, путешественник, пришлый-ушлый-дошлый мастер отсутствий, обретающий смысл бытия в странствиях и рефлексии.

Остальные же персонажи — полный набор любимых советских литературных (и вообще) героев: начальник аэропорта, инструктор по альпинизму, неистовый изобретатель, верные друзья и разлюли-малиновая (в итоге) парочка — старик со старухой, обретающиеся, так или иначе, у самого синего моря.

Рис. О.Яхнина к повести Б.Ряховского «Как Саушкин ходил за спичками»Известно, что в детскую литературу в определённый момент обрушивается то, что устало быть серьёзным, разучилось играть важную роль в литературе для взрослых. К восемьдесят первому году романтика наук и странствий несколько полиняла. Вера в безоговорочное счастье, которое принесёт научно-технический прогресс, перестала быть безусловной. «А я и сам не знаю, к чему выжимать облака. Я человек технический». Общее увлечение туризмом-альпинизмом, палатками, кострами и гитарами навязло в интеллигентных зубах, а хриплый голос Высоцкого сделался достоянием широких и противных народных масс. «Лучше гор только горы. — Слова из альпинистской песни». Даже культ бескорыстной мужской дружбы приобрёл двусмысленную тень. То есть невозможно стало всерьёз выстраивать на идеях подобного рода «взрослую» книжку. А вот книжка для детей — самое то: в ней можно похихикать над всем комплектом «взрослых» комплексов, не впадая ни в очернительство, ни в пошлость, ни в маразм.

Кстати, «Мурзилка», напечатавший «Саушкина», был в те годы журналом «для октябрят», то есть для детей примерно 7-10 лет. А издательство «Детская литература», которое в том же 1981 году выпустило «Саушкина» отдельной книгой (более полной и более смешной), ещё понизило возрастную планку и адресовало книгу «старшему дошкольному возрасту». Неужели воспитанники подготовительной группы детского сада в состоянии были оценить ехидные прелести книжки? Или наоборот — книга адресовалась малышам как раз потому, что они, в силу недостаточности жизненного опыта, не имели возможности почувствовать в повести Ряховского дыхание подозрительной свободы?

А свобода здесь — чисто джазовая, именно дыхательная, открывающаяся голосом и звуком: плеск волн, гудение самолётов и электроприборов, кулинарные песни в сопровождении шумового оркестра кухонных принадлежностей, альпинистские марши под гитарное треньканье, гармошка и рассыпчатый говорок свадебного обряда — многозвучие, если не сказать «полифония».

Под прикрытием звуковой волны каждый персонаж играет в свой одинокий театр: дядя Капа на острове, «снежный человечек» на горных склонах, инженер в темноте, кладоискатель в сарае и старая ведьма в погребе, — у каждого свой карнавал («карнавал» — ещё одно слово), и каждому надо помнить, что «усов у крокодила не бывает». И каждый страдает в поисках зрителя, слушателя — того, кем оправдалось бы немотивированное существование. «Я вашей курице троюродный дядя Кукареку».

У Ряховского получилась ужасно насмешливая повесть — и вместе с тем лирическая. На страницах «Саушкина» осмеиваются сомнительные достижения окрылённого разума, но там же утверждаются вечные ценности — мир и дружба, совет да любовь. Комната смеха превращается в обещание рая, повесть замыкается в кольцо, как змея, герой становится героем — и каждый получает своё счастье.

Необязательность этого счастья — залог его незыблемости.

Мария Порядина

Рис. О.Яхнина к повести Б.Ряховского «Как Саушкин ходил за спичками»