Георгий Мартынов. Звездоплаватели
Мартынов Г.С. Звездоплаватели: Фантаст. роман / Худож. А.Дубовик. — М.: АСТ; СПб.: Terra Fantastica, 2002. — 634 с. — (Классика отечественной фантастики).
Выход в свет этой книги — настоящее потрясение для знатока и любителя фантастики. Кажется, все уже давно отчаялись увидеть её когда-нибудь переизданной. Три части этого романа единственный раз собраны были под одной обложкой более сорока лет назад — в 1961 году, а ранее печатались лишь по отдельности (первая — ещё в 1955-м). С тех пор изменилось многое. Но мартыновские «Звездоплаватели» читаются сегодня не только с чувством ностальгического умиления.
Конечно, у кого-то вызовут снисходительную улыбку последние строки каждой из частей романа: «Нет границ, нет пределов дерзанию свободного человеческого ума. Нет границ познанию!» Или: «Вперёд и только вперёд! К новым открытиям, к новым вершинам знания!» Но легко ли было Мартынову сдержать фанфарные эмоции в эпоху, когда запущен первый искусственный спутник Земли, и вот, наконец, сам человек выходит в космос (см. год первого издания книги). Неудивительно, что думалось тогда, будто «…разуму человека всё доступно!» (а это уже последняя строчка третьей части романа — «Наследство фаэтонцев»).
И всё же есть в этой книге нечто большее, нежели простодушно-наивное восхищение, упоение возможностями человеческого разума. Даже сейчас, читая «Звездоплавателей», нельзя не отметить сюжетную изобретательность автора (при том что события в романе преимущественно вращаются вокруг ближайших к Земле планет Солнечной системы), его мастерство рассказчика, умеющего в нужный момент подогреть читательское любопытство, добротность описаний, живо передающих обстановку и место действия (попробуйте-ка, современные фантасты, в нескольких фразах набросать убедительно-зримый инопланетный пейзаж!), в меру симпатичных, хотя и достаточно прямолинейных героев.
И не беда, что мартыновские представления о флоре и фауне Марса или Венеры не подтвердились в ходе реальных научных исследований. Несмотря на эти и другие приметы времени, его книга, и, пожалуй, это в ней главное, несёт в себе, пусть наивный, щенячий, но оттого не менее драгоценный «позитив», которого нам сейчас очень и очень не хватает.
Жаль только, что издатели поскупились на иллюстрации. Радость умиления была бы острее, если бы этот текст сопровождали любимые многими рисунки Льва Рубинштейна.
