Лев Толстой. Лев и собачка
Толстой Л. Н. Лев и собачка: быль / Л. Н. Толстой ; рисунки Г. А. В. Траугот. — Санкт-Петербург : Речь, 2014. — 23 с. : ил.
Этот рассказ все знают с детства. Один из самых известных рассказов из "Азбуки" Толстого издавался множество раз. Десятки, а может быть, сотни художников рисовали трогательные картинки к истории дружбы льва и собачки.
Но оказалось, что на самом деле мы не понимали этого текста, пока не увидели эти рисунки. Взяв в руки новое издание, сначала даже не осознаёшь, что произошло, не успеваешь осознать. Вот форзац: «Граф Лев Николаевич Толстой в Лондоне в 1861 году». Он в цилиндре, с тростью в руке сидит в открытой коляске, кучер правит, всё как положено; только лошадь косит каким-то очень живым и тревожным глазом. И вдруг…
На следующей странице раздаётся крик, глухой крик льва над собачкой. Крик исходит из рисунка на фронтисписе. Начинается рассказ. Первая же фраза вызывает шок. «В Лондоне показывали диких зверей и за смотренье брали деньгами или собаками и кошками на корм диким зверям». Неужели так и было в наших детских книжках? Наверно, всё дело в рукописном шрифте. Волнообразный и крупный, он заставляет читать как будто впервые, вдумываясь в каждое слово. Но дело не только в шрифте, не только в хорошей, плотной, тонированной бумаге.
На страницах книги художники воздвигли сцену; на ней разыгрывается спектакль. И это не мелодрама, а высокая трагедия. Акварельная кисточка Трауготов внезапно делает сильные мазки, лепит огромного льва с необыкновенно выразительным и добрым лицом. Да, лицом, похожим на лицо трагического актёра. И этот могучий зверь осторожно склоняется к худенькой собачке. Всего ничего, несколько прядок серо-белой шерсти на тонких ножках… Но этот тёплый комочек — всё, что у него есть в мире; он не отдаст его никому. Пламенно-красный или розовато-жёлтый фон, окружающий льва и собачку, иногда как бы растворяет прутья клетки, в которой они живут. Когда собачку хотят вернуть хозяину, прутья возникают снова. …Синевато-чёрный сумрак над тельцем собачки и снова крик льва, заполняющий болью разворот и рвущийся куда-то в небо.
У этой трагедии есть зрители — взрослые и дети. Они гуляют по улицам, заходят в зверинец, с любопытством и даже сочувствием заглядывают в клетку. Среди них выделяется личико большеглазой рыженькой девочки в шляпке. По окончании спектакля, в самом конце книги, уже на обложке льва и собачку увозят на телеге по тёмной улице. Этого нет в рассказе, но художники молча договорили то, что могло быть и, наверное, было. Ведь и Толстой написал быль.
Маргарита Переслегина
