Волшебные сказки Японии. Земляника под снегом

Иные из этих историй обладают поистине неискоренимым колоритом — к примеру, рассказ об одноногом горном чудище, умевшем читать мысли. Но сказка про волшебную грушу начинается знакомым «давным-давно жили старик со старухой». А чуть позже, приглядевшись, мы начинаем понимать, что в «Обезьяньем царстве» использован тот же бродячий сюжет, что и в шергинском «Волшебном кольце».
Трудноуловимое, но порою отчётливое созвучие русской и японской загадочной души делает работу художника особенно интересной и трудной. Издание демонстрирует, насколько гибкой была манера Геннадия Калиновского при её всегдашней и несомненной узнаваемости. Иллюстратор, с одной стороны, ориентируется на традиции далёкой страны, мастерски повторяя интонации старинной японской живописи, но одновременно словно «приручает» экзотические сказки, делая их персонажей тёплыми и понятными, уютно-знакомыми. Не так страшен взъерошенный лучник, каким мог бы показаться, а отдельные черти напоминают родную, «домашнюю» неказистую нечисть.