Сорочьи сказки

В самом начале своего творческого пути, ещё в Петербурге, Алексей Николаевич Толстой, испытывая сильное влияние А. М. Ремизова, взялся за изучение народного русского языка «по сказкам, песням, по записям "Слова и дела", то есть судебным актам XVII века, по сочинениям Аввакума». Увлечение фольклором дало богатейший материал для «Сорочьих сказок», которые впоследствии, в 1923 году, когда готовилось переиздание этого сборника, писатель разделил на два цикла — «Сорочьи сказки» и «Русалочьи сказки».
«Русалочьи сказки» «НИГМА» выпустила в 2016 году. Теперь к ним прибавилась вторая книга такого же большого формата, и в результате получился отличный сказочный двухтомник. Оба тома, напечатанные на матовой мелованной бумаге, проиллюстрировала молодая художница, выпускница Строгановки Яна Седова. К сказкам Толстого она подошла иначе, чем Евгения Лоцманова, иллюстрации которой к «Сорочьим сказкам» (Москва: Мир детства, 2012) произвели большое впечатление и на собратьев-художников, и на читателей. Если Евгения старалась по возможности «одомашнить» сказочных зверей и птиц (а в «Сорочьих сказках» рассказывается главным образом о животных, в отличие от «Русалочьих...», где действует всякая нечисть), насыщая волшебный мир деталями мира реального, вещного, то Яна следует тем же путём, который избрала в предыдущем томе, наделяя своих сорок, зайцев, котов и петухов чертами древних тотемов, укрупняя до почти вселенских масштабов.
Толстой писал, что, сочиняя «Сорочьи сказки», он «пытался в сказочной форме выразить свои детские впечатления». Сознание ребёнка в каком-то смысле родственно мифологическому, поэтому трактовка, предложенная Яной Седовой, безусловно, имеет право на существование.
Сказки короткие, некоторые занимают одну-единственную страницу, хотя и напечатаны достаточно крупным шрифтом. Пусть это никого не обманывает: «Сорочьи сказки» не для малышей. Издательство справедливо рекомендует их детям среднего школьного возраста.