Фотография и любовь: отрывок из книги Анны Красильщик «Давай поедем в Уналашку»

Марк пошёл в школу на два класса позже своих ровесников. На уроках ему скучно, ведь он уже умеет читать, писать и немного говорит по-английски. Да и найти друзей не получается. Один скучный день за другим, но… Всё меняется, когда Марк случайно попадает в необычный кабинет, где на стенах висят чёрно-белые фотографии. Фотокружок становится не просто спасительным увлечением – теперь Марк наконец знает, как искать своего дедушку, о котором ему никто ничего не рассказывает.

 

Анна Красильщик «Давай поедем в Уналашку»

Новая книга писательницы, переводчицы и редактора Анны Красильщик впечатляет своей многослойностью. В небольшой повести есть и проблема социализации в школе, и детство на две семьи, и краткий экскурс в историю фотографии. А ещё – настоящее журналистское расследование, за которое маленький герой берётся, чтобы разгадать семейную тайну. Несмотря на такую насыщенность, повествование не разваливается на части, и многочисленные факты только притягивают внимание. Что упоминается редко, так это как раз вынесенная в заглавие Уналашка, хотя путешествие в маленький посёлок на Аляске маячит на горизонте в самом конце. Марк живёт самой обыкновенной жизнью современного городского школьника – осваивает электронную почту, мечтает о новом смартфоне и радуется, что с папой можно поесть вредной пиццы. Однако у Марка есть две особенности. С одной стороны – прирождённая страсть к исследованию окружающего мира от сложной техники до жёлудя на школьном дворе, с другой – талант к эмпатии, способность угадывать человеческие чувства. Марк всегда замечает, когда с мамой что-то не так, и по-своему заботится о ней не меньше, чем она о нём. В то же время ему нравится общаться с папиной девушкой, и он хочет, чтобы все близкие вокруг подружились или нашли потерянные связи. Об этом стремлении к гармонии и любви написана повесть «Давай поедем в Уналашку». Она показывает, как в некоторых ситуациях ребёнок может быть более чутким и проницательным, чем взрослый.

 

 

Бабушка живет неподалеку. И всех нас похоже зовут. Бабушка — Марта. Мама — Марика. А я — Марк. Как-то я спросил маму:

— А как бы ты меня назвала, если бы я родился девочкой?

— Я всегда знала, что ты мальчик.

— Ну а если бы ты ошиблась?

— Ну, если бы ошиблась, то, наверное, Мариэттой.

Хорошо, что она не ошиблась. Правда, моим настоящим именем меня называют редко — в основном когда я плохо себя веду. Дома я Морковкин: мама говорит, это имя прилипло ко мне еще в младенчестве — потому что к крошечному кульку совсем не клеилось солидное имя Марк.

Бабушка живет одна, а дедушки у меня нет. Однажды я спросил у мамы, куда подевался ее папа. Мама пожала плечами:

— Когда я была маленькая, я задавала бабушке этот вопрос миллион раз.

— И что она говорила?

— Что у меня нет папы и что так бывает. Действительно, у нас в классе было много детей, которых воспитывали мамы.

— И ты не пыталась его искать?

— Думаю, если бы он хотел, сам бы меня нашел.

— А может, он умер?

— Может, и так.

— А может, он знаменитый музыкант?

— Почему бы и нет?

— А вдруг это Фредди Меркьюри?!

— А может, Элтон Джон?! Морковкин, не говори ерунды.

Это может быть кто угодно, но сейчас мне уже неинтересно об этом думать.

Я пожал плечами. Как это неинтересно? На всякий случай я решил порыться в старых фотографиях, но дедушка не оставил никаких следов — как будто его и правда не существовало. На всех снимках из маминого детства есть только маленькая мама, бабушка и родители бабушки. И еще огромный кудрявый эрдельтерьер.

Маме повезло, что бабушка живет рядом и не работает. Когда-то она была переводчиком, а потом учительницей английского. Мама часто, по ее собственному выражению, «сплавляет» меня к бабушке, чтобы, по ее собственному выражению, «выдохнуть». Я так и не понял, чем мешаю ей дышать, но факт остается фактом: как минимум раз в неделю я бываю у бабушки. И, честно скажу, это не самые веселые вечера: бабушка все время слушает радио или сидит в интернете и вздыхает. Однажды я не выдержал и спросил, все ли у нее в порядке.

— У меня за вас душа болит.

— Почему?

— Твоей матери не помешал бы муж. Тогда можно было бы и помереть спокойно.

— Ты что, умираешь?

— Нет, но когда-нибудь это произойдет, и мне было бы спокойнее, если бы рядом с мамой был кто-то надежный.

— Но у тебя ведь нет мужа?

Бабушка вздохнула и начала протирать стол, хотя он был суперчистый.

— Не у всех жизнь складывается так, как хотелось бы.

— Да, я бы, например, хотел бы жить в Уналашке, — согласился я.

— Не переживай, — бабушка бросила тряпку в раковину и села напротив меня. — У тебя все впереди. Сможешь жить, где захочешь, — слава богу, границы пока открыты.

Дома я сказал маме, что бабушка не против, если мы уедем в Уналашку, и можно начать придумывать путешествие. Мама рассеянно на меня посмотрела и погладила по голове:

— Конечно, Морковкин. Обязательно уедем.

Сто процентов, в этот момент она думала о чем-то другом и не слышала ни одного моего слова.

Уналашка — город на Аляске, который я случайно нашел на гугл-картах. Большинство уналашкцев живут на острове Амакнак. Он малюсенький, но и жителей так мало, что пока еще они там помещаются. Из города на остров можно добраться по мосту, который висит над Датч-Харбор. Я прочитал в «Википедии», что это название придумали русские матросы. Они думали, что до них тут уже побывали голландцы: в переводе с английского Датч-Харбор значит Голландская гавань. Но они ошиблись: на самом деле первым Уналашку открыл Беринг еще в 1741 году.

У бабушки я не люблю оставаться не только из-за радио и вздохов. Дело в том, что она заставляет меня есть гречневую кашу. Еще ладно была бы каша с солью или с молоком и сахаром, но бабушка готовит ее без всего.

— Можно мне соль?

— Соленое вредно.

— А сахар?

— Сахар — белая смерть.

И что на это ответить? После ужина бабушка вливает в меня стакан кефира, «чтобы кишечник работал», отправляет чистить зубы и гонит в постель на час раньше, чем обычно. А сама отправляется на диван, читает, вздыхает и выпивает рюмку рижского бальзама — черной жидкости с ужасным запахом. Как-то я лизнул каплю, и уж лучше бы я этого не делал.

Однажды в очередной раз, когда мама решила «выдохнуть», я устроил истерику и сказал, что никуда не поеду. Кошка прыгнула на стол и тоже начала орать — видимо, в знак поддержки. Мама скинула ее со стола и сказала:

— Бабушка так тебя любит. Она бы очень расстроилась, если бы узнала, что ты не хочешь к ней ехать.

Потом мама дала мне бумагу и ручку и попросила составить список вещей, которые мне нравятся у бабушки. Странно, но их оказалось не так мало.

Постельное белье, которое хрустит и приятно пахнет.

Чашки с блюдцами, на которых нарисованы оранжевые петухи.

Старый ковер с непонятным узором, в котором можно разглядеть смешных монстриков.

Яблочный компот, который бабушка еще летом залила в стеклянные банки.

Огромная коробка со стеклянными бусинами, которые напоминают волшебные шары.

Музыкальная шкатулка, которая играет музыку из подземного перехода.

Толстые книги на английском, которые можно часами листать: они пахнут чем-то вкусным, и в одной из них есть карта Уналашки.

Фотография, которая стоит у бабушки за стеклом книжной полки: там она, совсем молодая и очень красивая, сидит в кресле посреди комнаты.

Фотографии у бабушки не только за стеклом, но и вообще везде: на стенах, столе, комоде, холодильнике и в большом старом сером альбоме. Там есть совсем маленькая бабушка и совсем маленькая мама, бабушкины родители, их родители, дяди и тети, их дети и дети их детей. Если можно было бы собрать вместе всех этих людей, получилась бы огромная толпа — как на концерте Queen, который они играли, чтобы помочь африканским детям*. И всех этих родственников бабушка помнит по именам.

«Лайв Эйд» — международный благотворительный музыкальный фестиваль, состоявшийся 13 июля 1985 года и организованный британскими музыкантами для сбора средств пострадавшим от голода в Эфиопии. На стадионе «Уэмбли» в Лондоне собрались 82 000 человек, а на Стадионе имени Джона Фицджеральда Кеннеди в США — около 99 000 зрителей.

 

 

ISBN 978-5-00114-220-1
© Анна Красильщик, текст, 2020
© Кася Денисевич, иллюстрации, 2020
© ООО «Издательство Альбус корвус», издание на русском языке, 2021