По ту сторону чудес: отрывок из книги Юлии Мнижек «Настоящие бумажные вещи Т. Гримса»

Дебютная повесть писательницы из Барнаула погружает в мир парадоксов, где у неодушевлённых предметов есть душа, а неотправленное письмо помогает найти адресата. Главный герой Тристан Гримс узнаёт, что его отец, заслуженный мастер бумажных вещей Теобальдус Гримс, бесследно исчез. Разыскивая его, Гримс-младший встречает на пути необычных гномов и космическую Комету, а главное – подспудно сталкивается с вопросами о радости и печали, одиночестве и дружбе, путешествиях и человеческом предназначении.

Юлия Мнижек «Настоящие бумажные вещи Т. Гримса»

Фантастическая вселенная, но не совсем фэнтези; притчеобразный сюжет, но далеко не явная мораль – из классики детской литературы история о Тристане Гримсе сильнее всего напоминает «Алису в Стране Чудес» и «Питера Пэна». Только если у Льюиса Кэрролла и Джеймса Барри протагонисты гостят в магическом пространстве иной логики, здесь главный герой – его коренной обитатель. Чудеса не воспринимаются никем как чудеса, ведь персонажи живут там, где чудеса давно стали частью будней.

Игровой текст наполнен юмором, и предисловие автора о серьёзности-несерьёзности даётся неслучайно. Но, что характерно для качественного абсурдизма, шутки и парадоксы содержат изрядную долю правды, причём правды порой на удивление глубокой. Яркий пример – работа непутёвого отца Тристана Гримса. Теобальдус не просто делает бумажные вещи, а заново восстанавливает забытые или отринутые явления, фактически заботится о коллективной памяти жителей города. В таком ключе его исчезновение выглядит особенно символично, и повесть, начинающаяся как вариация на тему «сын безумного шляпника ищет своего отца», чем дальше, тем отчётливей перекликается чуть ли не с «Погребённым великаном» Кадзуо Исигуро.

 

5, или Глава, в КоторОй линии НЕ говорЯт еРундЫ

— Давайте напишем письмо? — предложила мадам Пашкаль. — Вашему так внезапно исчезнувшему отцу.

— Но ведь мы не знаем адреса? Мы совсем ничего не знаем.

— Его необязательно отправлять, дорогой Тристан. Письма приносят ответы, даже если не знаешь, где их адресат.

И мадам Пашкаль принесла из дома бумагу и чернила. Тристан почесал нос, запустил руку в расплескавшиеся на голове кудри, обмакнул перо в баночку с чернилами и занёс его над бумагой.

На белом листе начала полнеть чёрная точка. Как только она расползлась до размеров важной и умной кляксы, Гримс начал диктовать, а она — записывать.

— Дорогой отец! Я очень опечален вашим исчезновением. Прошу в ближайшие дни отправить мне весть о вашем самочувствии и нахождении. — Гримс задумчиво постучал пальцем по столу и добавил: — И постараться так больше не делать. С уважением, ваш сын Тристан.

Мадам Пашкаль просмотрела письмо и утвердительно кивнула кляксе.

— Пора! Пора его отправить. Вместе с вами, дорогой Тристан.

— Как же, мадам Пашкаль? Мы ведь не знаем, в какие места унесло моего отца. — Гримс покачал головой.

— Но ведь вы знаете, что его точно куда-то унесло, так?

— Так.

— И помните примерное направление, так?

— Кажется, так.

— И хотите, чтобы он вернулся? — Мадам Пашкаль настойчиво потрясла руки Тристана.

— Да.

— И я хочу, — вздохнула мадам Пашкаль и быстро заморгала. Сквозь толстые стёкла очков её глаза напоминали две большие бабочки, которые вот-вот упорхнут.

Город восьми тротуаров, двадцати шести фонарных столбов, пяти скамеек, восьми садов, одной библиотеки, сорока семи деревьев, одного рынка, одного театра, семнадцати крыш, восьми домов и пяти разноцветных котов медленно просыпался и потягивался всеми мыслимыми и немыслимыми строениями. В одну трубу кто-то заливисто чихал, в другую — выдувал пузыри после утренних водных процедур. Мистер Луна окончательно растаял в пелерине облаков.

— Так! Я знаю! Гримс, точнее, я не знаю, почему вы до сих пор стоите здесь и ещё не убежали со мной к господину Почемубынеткогдада? — Она схватила его за рукав пижамы и потащила в сторону одного из восьми садов города восьми тротуаров, двадцати шести фонарных столбов, пяти скамеек, восьми садов, одной библиотеки, сорока семи деревьев, одного рынка, одного театра, семнадцати крыш, восьми домов и пяти разноцветных котов.

Раннее утро — время одинокое и печальное. На небе — ни одного небесного тела, чтобы составить вам компанию. Тем необычнее, когда по дорожкам городского сада вдруг куда-то спешат, заглядывая в кусты, два силуэта.

— А вы уверены, что господин Почемубынеткогдада вот именно сейчас вот именно здесь где-нибудь есть? Утро всё-таки — сознательные господа ещё спят.

— Сознательные господа могут так же сознательно сидеть в саду по утрам. — Мадам Пашкаль остановилась и серьёзно посмотрела на Гримса. — Вот, например, один из них прямо за вами.

В самом деле, прямо за спиной Гримса на скамеечке сидел уважаемый господин Почемубынеткогдада.

Кто-то бы сказал, что он не сидел, а лежал. А ктото бы вообще ничего не сказал, просто потому, что не любит говорить. Почемубынеткогдада чертил что-то палкой на земле и не заметил, что к нему подошли. Минуту в утреннем воздухе было слышно только сопение запыхавшихся героев.

— Дорогой Почемубынеткогдада, — начала мадам Пашкаль, — очень нужна ваша помощь. Прямо над ними собирались облака, вокруг шелестели деревья, и господин Почемубынеткогдада удивлённо повернулся.

— Видали, что творится? Это меня посетила вчера мысль — почему бы не пойти с утра в сад и не посидеть здесь. Кто я такой, чтобы отгонять такие мысли? И я пошёл, а тут вон оно что творится, видите, да? Деревья шуршат, и облака вон что творят. И вот у вас! У вас мысли так же шуршат. Я буквально слышу: вы их тихо перебираете, как хаотично разложенные листы бумаги в ящике письменного стола. Ну что, зачем, почему нужна моя помощь? Ведь когда, если никогда, так?

— Почемубынеткогдада, сегодня пропал Теобальдус Гримс. Пропал в неизвестном направлении. Мы ни в чём не уверены и не знаем, как быть.

Утренний собеседник наших героев в ответ задумчиво почесал палкой нос, потом встал и воскликнул:

— Почему бы нет, когда да, так? Ну что же вы раскисли! Вон, даже я не раскис, хотя состою из супов, которые каждый день готовлю. Ха-ха! Кто из вас двоих потерпевший? — добавил он серьёзно.

Гримс ткнул себя пальцем в нос, а мадам Пашкаль растерянно подтвердила:

— Он, — и тоже немного ткнула Тристана в нос.

— Отлично! А кто не потерпевший?

Мадам Пашкаль неуверенно опустила руки, а Гримс пожал плечами.

— Сложно отрицать, мы оба потерпевшие. Мы оба волнуемся за моего отца так, как ни одно море не смогло бы.

Мадам Пашкаль закивала — глаза в очках снова стали похожи на больших бабочек, которые вот-вот выпорхнут, чтобы не попасть под дождь из слёз.

— Ну что ж, ну что ж. С одной из сторон вам может показаться, что моё решение будет простым, а с другой — совсем нет. Направления в дороге — странная штука. То они тебя ведут, то ты ведёшь сам себя.

Почемубынеткогдада подошёл к схеме, которую чертил на земле. Мадам Пашкаль и Гримс тоже с любопытством приблизились.

На земле ясно и чётко была выведена одна большая и толстая линия.

— Изысканное решение, — похвалил Гримс.

— Что-то в этом есть, — задумчиво покачала головой библиотекарь.

— Линия! Вот что в этом есть! — захохотал Почемубынеткогдада. — Видите, куда она направлена? Вот именно туда вам и нужно.

Мадам Пашкаль похлопала Гримса по плечу.

— Собирайтесь в дорогу, дорогой Тристан. Линии на земле ерунды не скажут.

© Мнижек Ю., текст, 2022
© Муллари С., иллюстрации, 2022
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательский дом «Самокат», 2022