Оксана Заугольная. В лодке из медвежьих снов

Починить страну чудес: отрывок из книги Оксаны Заугольной «В лодке из медвежьих снов»

Новая повесть писательницы Оксаны Заугольной – нестандартное фэнтези, основанное на коми-пермяцкой мифологии. Змеи-дзёдзывы и шаманы соседствуют здесь с лесами из огромных грибов и летающими лосиными головами, а важную сюжетную роль играют странные сны. Вместе с тем, путешествуя по этой пермской стране чудес, главные герои учатся преодолевать неуверенность и страхи, задаются вопросами доверия и дружбы.

Оксана Заугольная. В лодке из медвежьих снов

В летнюю жару пятнадцатилетняя Варя гуляет по родной Перми с московской гостьей Мариной, которая кажется успешней во всём и утомляет слишком назойливым любопытством. Но, когда Марина исчезает, прикоснувшись к памятнику в самом центре города, Варя всё равно не радуется, а пугается и пытается понять, что случилось. В поисках разгадки ей приходится обратиться за помощью к задиристому мальчику Саше, вместе с которым она занимается скалолазанием. Вдвоём они прикасаются к памятнику ровно в то же время, что и Марина, и переносятся в причудливый мир, который когда-то проклял таинственный колдун-тьёдысь. По крайней мере, так утверждает утка-помощник, сразу встретившаяся героям в этом странном месте. Как найти Марину? Как вернуться самим и «починить» сломанный мир? Ответы могут быть совсем не там, где их ждёшь, и повесть умело интригует, одновременно затрагивая тему первой любви, зависти, подлинной эмпатии и поиска себя.

Оксана Заугольная. В лодке из медвежьих снов

— Вообще-то эта рука мне кое-кого напоминает, — хладнокровно заметил Сашка, присев на корточки и совсем близко придвигаясь к руке. Ухо так и кружилось рядом с его головой словно маленький отвратительный спутник. — Ухо, возможно, тоже, но я к ушам никогда не приглядывался.

Варя против воли фыркнула. Ну да, ну да, Шерлок Холмс Соколиный Глаз!

— Хотя твое ухо я бы узнал, — на мгновение поднял голову Василиск. — Хочешь проверить?

Варя инстинктивно прикрыла уши руками, но не слишком сильно, так, чтобы всё слышать.

— Я думаю, это рука нашего тренера, — Сашка поднялся на ноги. — Ну же, Артем Алексеевич, вы же слышите нас этим… ухом. Подайте знак!

Варя нервно прыснула, но рука вдруг отцепилась от ее рюкзака и зависла в воздухе. Заметно было, что далось это ей куда сложнее, чем уху, но держалась она молодцом и не трепыхалась, не пугала Варю лишними движениями.

А потом четыре пальца сжались в кулак, а пятый, большой, остался поднятым.

— Так я и думал, — Сашка облегченно вздохнул, и Варя поняла, что он не был до конца уверен. — Сопля, как ты умудрилась притащить с собой тренера?

— Чего? — возмутилась Варя, снова позабыв обидеться. — Я?

— А кто еще? — ухмыльнулся Сашка. Он сунул руки в карманы и смотрел теперь с ухмылкой, снова превратившись в Василиска и совершенно отвратительного типа. — Он в твой рюкзак вцепился, когда мы переходили.

Варя засопела. С одной стороны, Сашка был прав, тут не поспоришь. С другой стороны, она тут при чем? Была бы она первой, он прицепился бы к Сашке!

Но объяснять бесполезно. Так что она решила игнорировать Василиска как можно дольше, и проявить немного вежливости к тренеру.

И пусть ей всё еще хотелось орать при взгляде на руку и ухо, которые хотя бы не кровоточили, как оторванные, а словно пропадали там, где заканчивались, она подошла ближе. Удивительное дело. Ни крови, ни ровного среза, ничего. Просто взгляд не мог долго сосредотачиваться на этом месте, сам собой соскальзывал.

— Артем Алексеевич, — аккуратно начала она. — Вам не больно?

Ладонь раскрылась и подвигалась туда-сюда по горизонтали. По-видимому, это было «нет». Варя немного успокоилась.

— Интересно, почему он не целиком с нами прошел? — вслух произнес Василиск. — Не то чтобы я был бы рад еще и тут выслушивать нравоучения, но все-таки.

— Он взрослый, да? — уточка приковыляла к ним поближе. Она примерялась цапнуть клювом прилегшее на берег ухо, но то, словно почуяв опасность, взвилось в воздух, а рука погрозила утке пальцем. — Взрослый сюда может попасть только пам* или тьёдысь. Он не тот и не другой, вот и развалился. Мир тоже был взрослый и развалился. Со взрослыми всегда так. Чуть не доглядишь — и разваливаются.

— Вообще-то я тоже взрослый, — выпятил грудь Василиск. — Я в одиннадцатый класс перешел, в древнем мире уже знаменитым охотником был бы.

— Или бы помер уже, — вставила Варя, решив наконец отомстить за Соплю.

— Или помер, — совершенно спокойно согласился Сашка. — Времена опасные были. Особенно для охотников.

Уточка ехидно крякнула:

— Значит, недостаточно взрослый. Взрослость не в прожитых годах, мальчик. Тут всё по-другому. Тут мир глубже смотрит, в голову и в сердце…

— Мы помочь-то тренеру можем как-нибудь? — прервала уточку Варя, когда поняла, что та может говорить бесконечно. Нет, хорошо, конечно, с порога мира найти волшебного помощника, хоть и страшно подозрительно, но как-то Варя надеялась, что помощник по делу говорить будет, а не по любому поводу!

— Зачем? — уточка качнула головой. — Если вернетесь, он и так обратно соберется. Мне так кажется.

— Если? — Варя огляделась. Вверху всё так же скользили рогатые тени, дальше берег был покрыт густым кустарником, на котором светились ягоды, и в кустах тоже что-то шуршало. А деревья стояли еще дальше, но выглядели совсем ненастоящими, словно нарисованными неумелым художником. «Или древним», — сказала про себя Варя, и ей стало жутко.

— Ну, пока еще никто отсюда не выбирался, — уточка снова подковыляла ближе к уху. — Но вы не переживайте, умереть тут сейчас тоже не получится. Всё сломалось. Всё-всё сломалось.

Она огорченно закрякала.

— И крокодилы не сожрут? — к разговору подключился Сашка. — То есть дзёдзывы, конечно.

Он достал и развернул лодку, отчего его рюкзак заметно похудел. Варя даже испугалась, что там больше ничего нет, и им придется питаться батончиками и теми бутербродами и сырниками, которые набрала с собой она.

— Нет, сожрать они могут, конечно, — уточка склонила голову набок и замигала маленькими глазками. Задумалась. — Но съеденного можно потом отбить. Неприятно, и будешь долго кашлять. И температурить, наверное. Но выживешь.

— Мне не хочется проверять, — подала голос Варя, испугавшись, что Сашку потянет на эксперименты. — И как внутри дзёдзыва, и как добывать съеденного. Ты понял, Василиск?

— Я тоже такое не планировал, — поднял он ладони. — Просто уточнил.

— Отравиться насмерть тоже не получится, — продолжала уточка. — Животом помаешься, если ядовитое съешь, да и всё.

— О! — Василиск заинтересованно посмотрел на светящиеся ягоды. — А эти съедобные?

— Не смей! — Варя словно очнулась от дремоты. — Это тут от них не умрешь, а в нашем мире? Никто не возвращался и не знает! Вдруг помрешь сразу от яда и от того, что тебя съедали?

Василиск остановился на полпути к кустику и повернулся. На лице его было заметно сомнение.

— И потом, — расхрабрилась Варя, — в загробном мире нельзя ничего есть! Ты вообще сказки не читал, что ли? Навсегда останешься, если пищу местную поешь!

Сашка даже отпрянул от кустов, словно они могли его покусать.

— Это не загробный мир, я же говорю, — с досадой крякнула уточка. — А если попробуете ягод, увидите всё вокруг по-настоящему. Неужели не хочется?

— Нет, — решительно помотала головой Варя. — И перестань уговаривать. Ты же волшебный помощник? Вот и помогай. Расскажи, кто такой тодысь. Пан я слышала. Это что-то типа из польского?

— Вовсе нет, вовсе нет! — замахала крыльями уточка. — Тьёдысь! Тьёдысь… Ну знахарь. Путный. Знающий как, понимаешь? А пан… пан — это такой человек, что во все миры вхож. Только давно тут не бывало панов. Всё сломалось. Как злой тьёдысь сюда мир закинул, так и сломалось!

— Куда это — сюда? — не удержался Сашка.

Но уточка только крякала. А Варя пыталась понять, что за пан, который бывал в любых мирах, а сюда давно не заглядывал. И их тренер ни разу не пан, если его на части раскидало!

Вспомнив про тренера, она непроизвольно повернулась в сторону, где стояли их рюкзаки, и обнаружила, что рука не лежит без дела, а что-то пишет пальцем на песке.

Варя подошла поближе. Там было выцарапано большими неровными буквами «шама».

— Шаман! — обрадовалась она. — Сашка, пан — это шаман!

— Я так и сказала, — недовольно крякнула уточка.

— Нам это никак не поможет, — отозвался Сашка, подходя ближе. — А вот тот факт, что Артем Алексеевич может с нами общаться, полезен. Артем Алексеевич, есть мысль, что нам дальше делать?

— В лес идти, — буркнула уточка. — Река и без вас была, а леса без вас такого не было.

— Это как? — изумилась Варя.

Она вернулась к рюкзакам, чувствуя, что светящиеся ягоды словно манят ее и притягивают ближе. Того и гляди попробует!

— В лодку забирайся, — предложил Сашка, похоже, чувствовавший то же самое.

Утка в лодку не полезла, а присела на песокрядом.

— Мир запутался, — она широко открыла клюв, и только по ставшему более вялым голоску Варя поняла, что та зевнула. — Ему не хватает чужих глаз, чтобы снова развернуться. И ему нужно выбраться отсюда. Если вы выберетесь, то и мир за вами.

— Ой! — Варя сжалась на дне лодки и уставилась в туманное небо, туда, где скользили тени, туда, где виднелась текущая река. Она представила, как в ее родном городе в реке нельзя купаться из-за этих черных крокодилов, в небе летают странные штуки и черт знает что еще творится, чего они и не видели!

Получается, им совсем нельзя отсюда выбираться?!

Кажется, она заплакала. Потому что зачем тогда сидевший на надувном боку лодки Сашка присел рядом, притянул ее и обнял крепко-крепко. Сейчас Варе было плевать на то, что он Василиск. Он был теплый, настоящий и пытался ее утешить. Она не заорала даже, когда рука тренера неловко похлопала ее по плечу. Тоже утешая.

— Ну черани*, лягушки и дзёдзывы наверх не полезут, небось, им тут привольно будет без остальных, — уточка взлетела и приземлилась к ней на колени.

Она оказалась увесистой для небольшой в общем-то птицы, примерно как упитанный котик. Так и тянуло погладить по перышкам, но Варя не смела. А вот плакать и впрямь расхотелось. И стало вдруг стыдно, что она ревет как маленькая, а ее все утешают. И объятия Василиска смущали. Он потом сам же ее и засмеет!

Варя осторожно отодвинулась. Так, чтобы не потревожить утку.

— Давай познакомимся с тобой, раз ты нам решила помогать, — предложила она, усовестившись, что не сделала этого раньше. — Меня Варя зовут, его…

Сашка дернул ее за руку.

— Василиск, — прервал он и сдвинул брови так, что Варя немедленно поняла, как сглупила.

Настоящее имя в потустороннем мире назвала! Впрочем, она могла утешиться тем, что полное ее имя — Варвара. Не совсем уж сглупила!

— Василиск, — послушно повторила она. — А тебя как зовут?

Уточка привстала, снова потоптала ее колени перепончатыми лапами и, распушив перышки, опять легла. Ну точно кот! У Вариной подружки такой был. Любил спать на коленях у гостей, вызывая лютую зависть хозяев, которым не давался даже погладить.

— Можете звать меня Сов-ва, — предложила утка. — Раз уж вам так нужно имя.

— Утка, которую зовут Сова, — захихикал Сашка. Он больше не хмурился и выглядел спокойным, будто их лодка стояла на берегу самой обычной реки и над головой у них плыли солнце и облака.

— Сов-ва, но ты можешь звать как хочется, — крякнула утка и спрятала клюв под крыло. Уснула.

Глупое положение. Варя могла, конечно, переложить Сов-ву на дно лодки, но что им делать дальше? Как предлагала утка, идти в лес и надеяться, что он будет разворачиваться перед ними быстрее, чем они идут? Но что это им даст? Они откроют пространство леса, как очередную локацию в бродилке и, как знать, может, встретят там неизвестных чудовищ? Это же будет совсем не в игре и «сохраниться» не получится!

Пусть уточка и утверждала, будто умереть тут нельзя, но специально лезть в чью-то пасть, чтобы проверить, ни Варе, ни Сашке не хотелось.

— С волшебными помощниками всегда так сложно? — шепотом спросил Сашка. — Она же больше не по делу болтает, а ее советы… Мне не хочется идти в лес.

— Мне тоже, — шепотом ответила Варя. — Так себе из нее помощник. Но она хоть что-то знает. Мы же — вообще ничего. Я таких сказок не читала. Но если мир сломался, то его надо починить, верно? А значит, надо найти места, где он сломан.

Она едва не взвизгнула, когда перед ней появилась рука тренера и погрозила пальцем.

— А какой выбор? — шепотом продолжила Варя. Удивительное дело, когда взрослый человек был перед ней только частично, она находила в себе силы спорить. Может, так ей и надо высказывать свое мнение дома? Пока мама на кухне, сказать ей всё, что думаешь, от двери, чтобы видеть только руки над сковородкой или кастрюлей.

И сказать: «Мама, не уезжай так часто, я скучаю. Мама, я скоро уеду сама. Я сама стану взрослой и поступлю в Москву. Ты ведь тоже будешь скучать!»

Тут Варя вспомнила, что мама на самом деле где-то здесь. Не могла же она просто так пропасть! А значит, надо вспоминать, почему они попали сюда. Не чинить мир или разворачивать лес. Они здесь, чтобы найти маму и Марину!

Обо всем этом шепотом она сообщила Сашке.

— Твоя подруга коснулась рукой памятника реке, значит, идти надо рекой, — тот был с ней полностью согласен.

Теперь оставалась одна проблема: лодка. Даже когда Варя вылезла из лодки с уткой на руках и отошла в сторону, ничего не получалось. Сашка трижды всё проверил, но стоило ему поставить лодку на камни реки, как она шла на дно.

Очередной раз вернувшись с лодкой из тумана, он обессиленно привалился к ее надутому боку.

— Не понимаю, что не так, — пожаловался он. — Лодка в порядке, но в реке тонет!

— Это потому, что река не река вовсе, — тотчас проснулась уточка. — И лодка вам нужна другая, раз уж плыть решили. Местная.

— Да где ее взять, — вздохнул Сашка. — Построить, что ли?

— Построить?! — взвилась утка и даже ущипнула Варю, которая едва не уронила ее от неожиданности. — Мало тут сломано? Ты еще и деревья порубить хочешь, так, что ли? Нет, мальчик. Лодку надо попросить!

Она спрыгнула с рук Вари и с самым независимым видом поковыляла к светящимся ягодам. Проголодалась. Варя и сама поняла, что уже голодна. Сколько они тут? Живот забурчал, напоминая, что довольно долго.

— Попросить, — повторил Сашка и огляделся. — Ох.