У себя на родине Виктор Кернбах известен не только как поэт и прозаик, но и как человек, познакомивший румынских читателей с шедеврами русской и грузинской литературы, — он переводил Руставели, Маяковского, Бабеля и многих других.
Для читателя российского В.Кернбах — прежде всего автор фантастической повести «Лодка над Атлантидой» (в оригинале — «Luntrea sublimă», что означает «Летающий чёлн», 1961), выходившей в популярной «детлитовской» серии «Библиотека приключений и научной фантастики» (1971).
Повесть выдаёт в своём создателе сторонника так называемых «палеоконтактов», убеждённого, подобно небезызвестному Эрику фон Деникену, в том, что ещё в глубокой древности человечество неоднократно встречалось с представителями иных цивилизаций. Этой расхожей идее посвящено и популярное исследование В.Кернбаха «Загадки звёздных мифов», в котором он старательно, хотя и довольно тенденциозно, выискивает в преданиях разных народов зашифрованную информацию о палеоконтактах.
А.Копейкин
И всё-таки он вернулся! Вернулся обратно в Екатеринбург, ставший для него совершенно родным, хотя ещё недавно думал остаться в городе своего детства — Тюмени.
Что и говорить, в Екатеринбурге к Владиславу Петровичу всегда относились с неподдельным уважением и любовью. И это немудрено, ведь из литераторов, чьи судьбы накрепко связаны с бывшим Свердловском, после создателя «Малахитовой шкатулки» Павла Бажова лишь одному Крапивину удалось завоевать по-настоящему всенародную популярность.
Его взволнованная романтическая проза, отсылающая нас к таким разным писателям, как Аркадий Гайдар и Александр Грин, оказалась удивительно созвучна своей эпохе и в то же время существовала словно бы вопреки, наособицу, находя себе поклонников не среди всех подряд, а прежде всего среди тех, кто чист душой и «желает странного».
Ни для кого не секрет, что крапивинские «фэны» — едва ли не самые преданные и постоянные в своей любви к Командору. Ещё бы, трудно не почувствовать искренность, с которой написаны все его книги, а это ведь дорогого стоит!
Однажды автору этих строк довелось наблюдать, как Владислав Петрович выступает перед читателями. И поразило тогда не столько то, что он говорил, сколько то, как заинтересованно-внимательно слушал своих собеседников, даже если собеседникам этим было лет десять от силы.
Не удивительно, что люди — и большие, и маленькие — неизменно платят ему ответным уважением. Владислав Крапивин — почётный гражданин двух городов: Тюмени, где он когда-то родился, и Екатеринбурга, в котором прожил полвека.
А.Копейкин
Чтобы расслышать и оценить, как Михаил Козаков читает Бродского, нужно окончательно вырасти и сильно поумнеть. Если же вам всего лишь двенадцать, то для знакомства с этим актёром подойдёт классический злодей Зурита из «Человека-амфибии». А если вы и в школу ещё не успели пойти, прислушайтесь к голосу, которым говорит Слонёнок в «38 попугаях» или «Зарядке для хвоста». Из всех персонажей этих популярных мультиков Слонёнок Козакова получился самым интеллигентным и трогательным.
А.Копейкин
Сергея Григорьева принято считать одним из основоположников советской детской литературы. В ней он проработал ровно три десятка лет, выпустив первую книжку для детей (это был рассказ «Красный бакен») в 1923 году. Довольно скоро Сергей Тимофеевич облюбовал себе нишу исторического жанра и наибольшую известность приобрёл «Рассказами о Кутузове», повестями «Александр Суворов» и, в особенности, «Малахов курган» (об адмирале Нахимове и героической обороне Севастополя).
Книги Сергея Григорьева по-хорошему старомодны, обстоятельны и достоверны в деталях. В советскую литературу он пришёл из «того» времени, будучи человеком зрелым, сложившимся и сохранив черты старого российского интеллигента. «Я помню Сергея Тимофеевича грузным высоким человеком, — рассказывал писатель Георгий Шторм, — с серым веником бороды, по-стариковски сморщенным носом и грустным взглядом задумчивых глаз, иногда вспыхивающих озорным блеском за стёклами старомодных очков.
Он имел обыкновение, прощаясь с собеседником, отдавать по-военному честь, произносить короткое словечко “чик” и тут же с улыбкой пояснять: “Честь имею кланяться”».
А.Копейкин
В истории русской культуры это имя перекликается в первую очередь с именем Велемира Хлебникова: это его книги Пётр Митурич преданно сопровождал своими рисунками, его поэму «Разин» всю, целиком художественно записал от руки — каждую букву. Это Митурич пытался спасти голодавшего поэта и продолжал рисовать его портрет даже тогда, когда Хлебников умирал, и потом, после смерти, уже по памяти.
Книжная графика Петра Митурича весьма обильна и всегда узнаваема. В двадцатые-тридцатые годы художник много работал для детской книги — и один, и вместе с женой, Верой Хлебниковой, сестрой поэта. Так появились «Дюймовочка» Ханса Кристиана Андерсена, «Первая охота» Виталия Бианки, невероятно обаятельный нотный альбом Артура Лурье «Рояль в детской».
Супруги и соавторы Митурич и Хлебникова сделали книжному миру ещё один подарок: их сын Май Митурич, дважды художник по рождению, стал настоящим классиком детской иллюстрации.
И.Линкова
