Известно, что Эжен Делакруа, ведущий представитель французского романтизма в живописи, работал необычайно быстро. Художник должен успеть нарисовать самоубийцу, выбрасывающегося с пятого этажа, до того, как тот коснётся земли, утверждал он.
Как бы там ни было, скорость работы — качество крайне важное и полезное для художника, иллюстрирующего книги. И хотя иллюстратором, в прямом смысле слова, назвать Делакруа нельзя, литературные сюжеты нередко вдохновляли его на создание ярких живописных или графических работ. Самые известные свои циклы рисунков-иллюстраций Делакруа сделал к шекспировскому «Гамлету» и «Фаусту» И.В.Гёте.
А.Копейкин
Критики считают, что главной его работой в кино стала самая первая — генерал Хлудов в экранизации булгаковского «Бега». Спорить не будем, может оно и так. Но для нас Владислав Дворжецкий — лучший в мире капитан Немо. На его фоне любые иностранные версии этого с детства памятного образа (при всём уважении к Майклу Кейну) выглядят совершенно неубедительно. Пожалуй, такая удача сравнима разве что с Шерлоком Холмсом Василия Ливанова. Обоих актёров мы знаем и по другим фильмам (Дворжецкий, к примеру, сыграл учёного Александра Ильина в «Земле Санникова», пилота Бертона в «Солярисе» Андрея Тарковского и множество других ролей), но, как о Ливанове мы можем сказать, что он не актёр, играющий роль Шерлока Холмса, а настоящий Шерлок Холмс, так о Дворжецком мы скажем: он — настоящий капитан Немо.
А.К.
По своим литературным достоинствам романы Альфреда Ван Вогта заметно уступали произведениям других представителей «золотого века» американской фантастики (1940-50-е гг.), в особенности таких, как Рэй Брэдбери или Теодор Старджон. Однако недостаток художественности писателю с лихвой восполняло воображение — яркое, пышное, причудливое.
Масштабные фантазии Ван Вогта, действие которых разворачивается, как правило, в немыслимо далёком будущем или на столь же немыслимо далёких планетах, по-прежнему впечатляют и читаются с неослабевающим интересом. От первой до последней страницы его романов «Слан», «Мир Нуль-А», «Библия Пта», «Экспедиция “Космической гончей”», цикла «Оружейные лавки Ишера», читателя ни на минуту не отпускает чувство удивления. А это уже немало.
А.Копейкин
Имеет ли Виктор Голышев какое-то отношение к детскому чтению? Когда-то не имел никакого, а теперь имеет прямое и непосредственное.
Наверно, ему и самому после множества сложнейших «взрослых» переводов непривычно ощущать себя причастным к самым шумным детским книжным «проектам» последних десятилетий — трилогии Филипа Пулмана «Тёмные начала» и одному из романов «поттеровской» эпопеи Джоан Ролинг («Гарри Поттер и Орден Феникса»), симпатичную книгу британца Сэма Левеллина «Милые Крошки».
Виктор Петрович считает важными для себя переводы У.Фолкнера, Т.Уайлдера, Дж.Оруэлла и других классиков, нам гораздо важнее, что он думает о Гарри Поттере.
На вопрос, трудно ли было переводить Ролинг, Голышев ответил так: «Переводить было не сложно, она довольно аккуратно пишет. Аккуратно — это значит, что она не относится к тому типу писателей, которые очень нестандартно пишут, необычно строят фразы и которых очень трудно переводить — пыхтеть приходится над каждой фразой. А Ролинг удобна для перевода — она знает, что хочет сказать, и может это сказать. Единственное, но это не сложность, а скорее необычность — она никогда не употребляет слова, содержащие упоминание как Бога, так и дьявола, и это дистанцирование от религии явно намеренное. Как выяснилось, довольно сложно обходиться без всяких привычных «боже мой» или «ну и бог с ним» — слишком густо они в нашем языке. Вот это, пожалуй, единственная трудность».
