Иллюстрации сквозь время: переизданные детские книги Георгия Ечеистова
Художник, поэт и мультипликатор Георгий Ечеистов (1897–1946) был одним из творцов уникальной советской детской иллюстрации, работал с Виталием Бианки и Агнией Барто. Переиздание семи его книг — важное событие, повод лишний раз вспомнить о замечательной классике и о самом феномене книги художника, предвосхитившем многие современные графические истории для детей.
«Благодаря экспериментам в раннем СССР стало понятно, что детская книга может отталкиваться от авангарда или ар-нуво, быть совсем простой и всё равно быть шедевром. Выяснилось, что необязательно рисовать какой-то пряничный детский мир с цветами и куклами, а можно изображать быт, улицу, повседневность», — рассказывал в интервью двухлетней давности исследователь и критик Кирилл Захаров. Георгий Александрович Ечеистов был как раз таким ярким представителем нового советского детского книгоиздания, по-настоящему революционного. Он родился в городе Вязьма в 1897 году, поступил на отделение резьбы по дереву в Строгановское художественно-промышленное училище, а затем в 1921 году — на полиграфический факультет ВХУТЕМАСа. Сегодня Ечеистова вспоминают как одного из главных учеников знаменитого художника-графика и ксилографа Владимира Фаворского. Вместе с Фаворским он оформлял книги издательства Academia, участвовал во Всемирных выставках в Париже в 1937 году и в Нью-Йорке в 1939 году. Кроме того, Ечеистов писал стихи, общался с Маяковским и Есениным, а в начале двадцатых годов даже был членом Всероссийского союза поэтов.
Работать с литературой для детей художник начал тоже на заре двадцатых годов. «Шоколад» Веры Ильиной (1923 г.) и пережившие десять переизданий «Братишки» Агнии Барто (1928 г.) среди современников были самыми популярными книгами из проиллюстрированных Ечеистовым. В содержании присутствовали характерные для того времени идеи классовой борьбы и стремление к объединению пролетариев всех стран. А стилистика Георгия Ечеистова воплощала принципы конструктивизма и футуризма. Достаточно взглянуть на обложку «Шоколада», чтобы увидеть, насколько много общего в ней, например, с плакатами того же Маяковского.
Издательство «Белая ворона» перевыпустило семь книг художника, причём все они вполне понятны и современному читателю-ребёнку. Это иллюстрации к стихам Агнии Барто, к прозе Виталия Бианки, совместная работа с другим знаковым графиком эпохи Павлом Пастуховым. Среди семи переизданий есть и три «сольных» книги Георгия Александровича. Первая — «Птицы» 1928 года — рассказывает городским детям, каких одомашненных пернатых можно встретить в деревне. Как и в «Реке» Елены Сафоновой, здесь нет текста. Только поясняющее оглавление в конце: «Куры, индюшки, утки, гуси, голуби». Несмотря на лаконизм и маленький объём, книга приятно удивляет как живостью, эмоциональностью птичьих образов, так и концептуальным сочетанием красок. Горделивый взгляд гуся, целеустремлённость едва научившихся плавать жёлтых утят — всё это передаётся в мельчайших нюансах, в положении глаз, клюва, крыльев.
Вторая переизданная книга без слов — «Что везёт, где проезжает» 1930 года. В ней ещё ярче выражен конструктивистский подход. Изображения грузовых, почтовых и пассажирских поездов рифмуются с живописными сельскими пейзажами, а также с рисунками самих «грузов». Из разрозненных, казалось бы, карточек едва ли не с помощью коллажной техники парадоксально складывается единая картина, где красные и салатовые вагоны мчат через реки и луга мимо заводов и полей. «Что везёт, где проезжает» удачно даёт почувствовать масштаб и значимость железнодорожного сообщения как прорывного изобретения человечества. Не говоря уже о том, что книга показывает необъятность России. Опубликованный в 2019 году современный путеводитель по России «Транссиб. Поезд отправляется!» Анны Десницкой и Александры Литвиной в определённом смысле стоит назвать жанровым наследником книги Георгия Ечеистова «Что везёт, где проезжает».
Ещё одна книга, посвящённая птицам, но уже в большей степени диким — «Про синиц да про всяких птиц» — была проиллюстрирована Георгием Ечеистовым, а текст к ней писал Павел Пастухов. В тексте оригинально смешиваются стили и жанры. Отчасти перед нами загадки, отчасти прибаутки, которые кое-где рифмуются, а кое-где демонстрируют диалог художника с читателем. В дизайнерском решении книги виден дух упомянутого выше советского авангарда. Слова могут становиться содержанием иллюстраций. Иллюстрации дополняют по смыслу повествование. В результате и то и другое органично сливается в цельное художественное полотно. Например, на чей-то вопрос о синице: «А какая она?» — автор отвечает красным прописным шрифтом, обрамляющим рисунок птички: «Вот какая». Подобное устройство книги помогало учиться читать, причём не только детям, но и тем, кто осваивал грамоту уже во взрослом возрасте.
Классические рифмованные загадки присутствуют в книжке-малышке «Когда это бывает?». Её авторство полностью принадлежит Георгию Ечеистову. Она представляет собой пять разворотов, посвящённых временам года, где конструктивизм во многом уже уступает место соцреализму, а элементы лубка вписаны в советский антураж. На дополнительном летнем развороте в формате коллажа-гербария изображены растения, животные, ягоды, репка, лягушка и, может показаться, две снежинки. Что снежинка делает на летнем развороте? Скорее всего, так прорисован тополиный пух, однако не исключено, что перед нами шутка, нарочно призванная смутить читателя. Ведь не зря именно к этому развороту нет четверостишия-загадки.
Переизданы «Белой вороной» и две книги Виталия Бианки с иллюстрациями Ечеистова, а именно вышедшие в 1929 году рассказы «Рыбий дом» и «Мал, да удал». В последней рассказывается смешная и несколько абсурдная история о мальчишке, который забрал домой цаплю, думая, что перед ним детёныш, хотя в действительности цапли бывают разных размеров. По-летнему знойные, с преобладанием тёмно-рыжего цвета рисунки заполняют здесь значительно больше объёма, чем текст. Они производят впечатление последовательного повествования, напоминая современный комикс. Как и в других произведениях, Ечеистову в «Мал, да удал» особенно удаётся мимика персонажей, экспрессия. Это и ухмылка героя в начале, и его растерянность в конце, и сердитый испуг дворового пса.
Неспешная трогательная сказка «Рыбий дом» проиллюстрирована не столь подробно. И если Бианки раскрывает целый речной мир со своими, подчас суровыми, законами через точку зрения рыбки по прозвищу Остропёр, то художник на контрасте показывает происходящее реалистично. В то же время и рыбы у Ечеистова наделены выраженными чувствами, достаточно обратить внимание на безумный взгляд щуки. «Мал да удал» была, вероятно, ориентирована на первое самостоятельное чтение, где иллюстрации помогают заинтересоваться текстом, а сказка об Остропёре — история для читателей относительно умелых, например, для младших школьников.
«Жара-жарища» Агнии Барто является и вовсе напевным, в духе потешек, текстом для чтения вслух. В «Жаре-жарище» Ечеистов вновь обращается к теме деревенского быта. Полноформатные иллюстрации показывают, как дремлют на солнце нежные поросята, как высунула язык и громко дышит утомлённая собака, лениво разлеглась кошка, а потерянная галка, кажется, готова издать немой крик. Художник мастерски погружает в атмосферу знойного сельского дня, добавляя персонажам-животным плотные чёрные тени, работая почти на каждой странице с палитрой красного и ярко-жёлтого, переходящего в оранжевый.
Семь переизданных книг Георгия Ечеистова позволяют окунуться в жизнь эпохи, настраивают на беседу с ребёнком о нашей истории, о том, как менялся со временем тот же быт. Почему в работах Ечеистова такое важное место занимает деревня? Или чем отличаются сегодняшние поезда от показанных в «Что везёт, где проезжает»? С другой стороны, многие иллюстрации Ечеистова находятся вне времени: ситуации из книг художника можно представить и сейчас, а пейзажи и птицы всё так же узнаваемы и актуальны. Более того, современный горожанин вряд ли знает об индюках и рыбах больше, чем горожанин начала тридцатых годов. То есть книги Ечеистова вполне подходят для первого чтения, чтения вслух или пристального рассматривания. К тому же ценен и сам по себе талант художника. Его внимание к деталям и штрихам приоткрывает читателю дверь в мир изобразительного искусства.
Среди работ Ечеистова ещё немало тех, что заслуживают переиздания, например, его иллюстрации к «Сказкам» Дмитрия Мамина-Сибиряка пока только ждут возвращения на книжные полки магазинов. Надеемся, что издатели будут и дальше проявлять внимание к значимым художникам детской книги прошлого. Ведь сколько любопытных книг можно найти, допустим, у Павла Пастухова.
